Сквозь инферно: За инфинумом забвения (СИ)

Доктор увидел на постели местами подгнившего альтмера, поражёнными самыми различными болезнями, которые только возможны в Тамриэле: от проявлений корпруса, до разжижения мозга.

Врач стоял полностью ошеломлённый от увиденной картины. Его даже не удивила механическая рука, ибо всё своё внимание он направил на тот букет зараз, которые в себе нёс парень. Он и не знал, с чего здесь нужно начинать, чтобы не навредить организму, который и так был на грани. Доктор даже не рассматривал вариант операций, ибо удаление хоть куска плоти могло вызвать непредсказуемую реакцию со стороны общего разума инфекций. Но лекарь отчётливо понимал, что сейчас необходимо остановить заразу, что они собрался делать.

Сельский врач достал множество маленьких бутыльков, за стеклом которых игриво плескалась прозрачная жидкость. За бутылями доктор достал несколько шприцов, сделанных из начищенной стали, вандерфелльского стекла, к которому примыкала толстая игла.

Лекарь меньше чем за десять секунд наполнил три шприца и передал их хозяевам дома.

– Нужно будет пустить раствор по вене в правой руке, кольнуть в мышцы пресса, а я попытаюсь оздоровить сердце. – Расторопно и утирая испарину, молвил врач. – Начинаем по команде.

Ремиил встал справа, врач у сердца, а нордка заняла место у живота больного парня.

– Начинаем!

В одно движение, в один момент все три шприца пронзили больную плоть Азариэля, и целебный раствор был пущен в тело. Сильнее всего отреагировало червивое и почерневшее сердце, которое практически было съедено болезнью. Оно стало биться как у нормального здорового эльфа.

Парень тяжело выдохнул. Он почувствовал, как по его телу побежали прохладные растворы, вступившие в битву с проклятыми миазмами тёмной и нечестивой магии, остановив их действие.

Но это был не конец. Доктор заливал новые растворы в два шприца. И как только инструменты были заполнены до дна, он передал один шприц в руки Ремиила и повёл его к правой стороне. И по кивку две иглы вошли в изрядно распухшую руку Азариэля, впрыскивая в извращённую плоть целительные жидкости. Парень почувствовал, как по руке, бежит прохлада и опухоли медленно, не спеша, начинали спадать. Чувство больного уплотнения в руке пропадало.

– Фух. – Тяжело выдохнул лекарь. – Сколько живу и сколько бы практике в легионе не проходил, а такое в моей жизни в первый раз. Не менее одного десятка болезней разом. Мне даже не хочется спрашивать, на что он нарвался этакое или кто его проклял.

– Белетор, ты мне лучше скажи, что с ним делать? – Чуть ли не жалобно вопросил Ремиил.

– Пока ничего. Зелий мы в него на сегодня достаточно влили. Если ещё ему дать, то его убьёт не болезнь, а мы, попросту отравив. Я видел, у вас есть мази. Вот ими и воспользуйтесь. Просто обмажьте наиболее пораженные места. А я приду, завтра и после осмотра уже решим, что сделать дальше. Да и мне нужно подготовить несколько лекарств.

– Понял. Храни тебя Акатош.

– До завтра. – Кинул доктор и покинул дом, закрыв за собой дверь.

Азариэль лежал в одиночестве, ибо Ремиил сидел у окна, а его жена готовила мази к использованию. Альтмеру становилось намного лучше. Огонь болезней его уже не сжигал изнутри, а большинство органов вели свою подавленную работу. Всё тело начинало чувствовать постель под собой, а это означало, что нервные окончания восстанавливали свою работоспособность. Сердце, хоть и всё ещё некоторыми частями пребывало во власти инфекции, работало исправно.

Но Азариэль не питал иллюзий. Он знал, что легион болезней удалось остановить, но не победить. Его мучения были остановлены, но не прекращены. Энтропию тела и духа удалось предотвратить, но никак не обратить вспять. И парень всё ещё отдалённо чувствовал, как его изнутри продолжает ворошить маленький огонёк чумы.

Силы постепенно возвращались к Азариэлю. Он смог подтянуться и завалить свою голову на белоснежную подушку. В его сознании стало слишком тихо. Даже неумолкающий Баркун соизволил замолчать. И Азариэль позволил себе провалиться в неглубокий сон, чтобы восстановить хотя бы толику сил.

Азариэль окончательно погрузился в сон. Его тело ослабло, а сознание ушло в полёт грёз. Перед парнем представали самые различные картины того будущего, которым он всегда мыслил и о которых мечтал. Азариэль всегда мечтал начать тихую и спокойную жизнь без погони за еретиками и отступниками, и без кровавых рек, пролившихся за всю его жизнь. Тихая жизнь, без мясорубки – вот о чём постоянно мечтал парень. И вот он сквозь нити сновидений, которые плелись в его истрёпанном разуме, предстал тихий уголок, подобный этой деревушке, где-то на краю Тамриэля и наверняка это был юг Морровинда. Сновидение рисовало перед ним прекрасный песчаный и изумрудный, наполненный травами, берег у самого океана Падомейк. Как шум прибоя наполняет его ничем, не поражённый слух.

Азариэль чувствовал, что стоит на зелёной части берега, а его взгляд устремлён в глубину океанических красот и пучин. Солнца не было, ибо небосвод укутала лёгкая пелена облаков. Ветер гулял по всему берегу, даря прекраснейшее освежение и чувство лёгкости на коже.