Сквозь объектив

Я замерла. Макс, человек из моей прошлой жизни, нашел меня. Он был готов увезти меня хоть сейчас. Из этого места, из этого города. От этого похитителя, который играет свою странную игру и заставляет меня принимать в ней участие, не объясняя правил… Макс, мой друг от безысходности. Макс, с которым я провела столько часов, болтаясь по паркам и кофейням, выдувая вместе с ним пузыри из жвачки, переписываясь о всякой ерунде до поздней ночи…

Я обернулась и беспомощно посмотрела на Кая. Он прислонился к стенке лифта в своей излюбленной позе, засунув руки в карманы, и выглядел уверенно и зловеще. Исподлобья он разглядывал нас с Максом с вниманием и тонким недружелюбием.

«Вмешайся, — говорил мой взор. — Сделай хоть что-нибудь».

Как если бы, похитив меня, он стал ответственным за все остальное в моей жизни. Я едва осознавала, что почти молю его об этом.

Но Кай не собирался ни насильно втаскивать меня в лифт или окликать, ни здороваться с Максом и представляться моим загадочным голландским другом по переписке, у которого я решила погостить. Он просто ждал, что я предприму в следующую секунду.

«Я ни при чем», — говорил весь его вид.

Тогда я поняла, что нужно срочно решать самой.

Если я сейчас задержусь, двери лифта закроются, он уедет наверх, а я останусь здесь. И если потом поднимусь следом, то его уже не найду. Я больше никогда и нигде его не отыщу.

Макс замолчал и взирал на меня с искренним недоумением. Позади него внезапно замаячили знакомые лица — я узнала вечно укуренного Сашка и еще пару ребят с той вечеринки.

— Марина, что произошло? — уже мягко спросил Макс, с беспокойством заглядывая в мои глаза. — Ты очень изменилась. У тебя… какое-то другое выражение лица. Как будто ты меня не узнаешь. Это же я, твой друг Макс.

Это же Макс…

У лифта произошла заминка… Женщина с коляской не могла выехать, и ей помогали.

Я снова посмотрела на Макса и поняла, что не могу. Не могу потерять Кая.

— Ты… это… — произнесла я. — Уходи.

— Марина, да ты в своем уме? — Он посмотрел на меня так, будто я его ударила. — Куда ты пойдешь? Нам надо улетать! Твои родители сами скоро заявят, им мое вранье про твои отлучки уже до кучи.

— Иди, и хватит меня прикрывать, — уже решительнее сказала я. — Скажи, что я скоро позвоню сама.

— Ты что… совсем? — Он почти что захлебнулся в недоумении.

Я сделала шаг назад, продолжая глядеть на Макса затравленным взглядом, а потом со всех ног побежала в лифт и успела заскочить фактически в последнюю секунду. Двери сдвигались, а Макс вопросительно протягивал ко мне руки. Но картина передо мной все суживалась, пока не сошлась в сплошную металлическую стену, в каком-то смысле отделившую нас друг от друга навсегда.

Краем глаза я видела, как чей-то палец нажал третий этаж.

Все. Я окончательно оставила все позади. Теперь я имела полное право сказать, что отныне жизнь уже не будет прежней. Человек позади меня молчал, давая время осознать, что я сама только что натворила.

По телу пробежало ощущение мимолетного возбуждения.

Наконец я медленно обернулась. Взъерошенные волосы, тонкие, плотно сомкнутые губы, внимательный и сосредоточенный ледяной взгляд. Это Кай.

Только мгновение назад в его глазах были тревожная внимательность и напряжение. Они буквально переливались через веки, что так контрастировало с его обычным неживым взором. Никогда я не видела Кая таким взвинченным. Он ведь тоже боялся меня потерять.

А сейчас только знакомый холод. Быстро же он закрылся.

Лифт гудел, и подъем казался бесконечным. Мы глядели друг на друга в молчании, и наконец Кай произнес:

— Ты могла уйти.

— Зачем? — с деланным спокойствием поинтересовалась я, хотя сбивающееся дыхание меня выдавало.

— У тебя был выбор, — продолжал он. — Ты могла уйти.

— А что стало бы с тобой?

— Ну… Я бы просто исчез, — усмехнулся он. — Это несложно, как ты уже поняла на своем опыте.

— Это из моей жизни ты исчез бы, а в своей остался, продолжал жить… Но как — уже неизвестно. Я об этом никогда не узнала бы.

— Именно. А ты сюда побежала. Ко мне. — Он удивленно улыбнулся. — Почему? Разве я не ублюдок?

Я не знала, как объяснить свое поведение и отношение к нему. Слишком многое поменялось за смехотворный промежуток времени. Откашлявшись, я сказала:

— Давай жить без объяснений. Все как ты любишь.

— Все как я люблю… — задумчиво повторил он.

Лифт остановился.

— Пошли отсюда? — предложила я.

— А кто хотел выпить? — спросил он.

Двери раскрылись, и мы снова нырнули в океан звуков.

— Передумала.

* * *

Неловкая встреча с Максом напомнила мне о том, чего меня, на первый взгляд, так грубо и несправедливо лишили. Старая жизнь походила на скуку длиною в года. Я всерьез хотела вернуть это существование практически без единого счастливого воспоминания? Или чувство одиночества, благодаря которому я достигла искусства запихивать глубоко в себя все свои слова? Вот это всегда было нереальным, просто какой-то бестолковый кошмар, а не моя жизнь с этим странным типом.