Сквозь тьму

“Урра! Урра! Свеммель! Урра!” Вот появились ункерлантцы, прокладывая себе путь в лес с юга. Они отбросили альгарвейцев, которые уже прошли сквозь деревья; теперь они были полны решимости вернуть себе лес.

“Они думают, что мы станем легкой добычей”, - сказал Спинелло. “Они думают, что одолели нас. Они впадают в панику, когда мы наносим им хороший колдовской удар, и они полагают, что мы сделаем то же самое. Но они всего лишь ункерлантцы, а мы альгарвейцы. Теперь мы собираемся показать им, что это значит, не так ли?”

Единственным другим выбором была смерть. Трасоне не придавал этому особого значения. И если Спинелло полагал, что колдовское нападение его не испугало, то щеголеватый маленький майор был не в своем уме. Разница между ветераном и новобранцем araw - Трасоне понятия не имел, была ли это разница между алгарвейцами и ункерлантцами - заключалась в том, что он мог продолжать идти, независимо от того, насколько он был напуган.

Выглянув из-за вершины своего валуна, он увидел ункерлантцев в сером, как камень, мчатся вверх по дороге и через лес к линии, которую удерживали альгарвейцы. Его губы обнажили зубы в свирепой ухмылке - судя по тому, как они продвигались, люди Свеммеля не знали, что их ждет прочно удерживаемый рубеж. Что ж, они бы узнали.

Он поднял свою палку к плечу и сразил огнем пару ункерлантцев, которые даже не потрудились спрятаться. Он был не единственным алгарвейцем, стрелявшим. Люди короля Свеммеля падали один за другим. Но они продолжали наступать. Как всегда, они были безрассудно храбры. И, как всегда, у них были запасные солдаты. Солдаты, которых нужно сжечь, подумал Тразоне, делая все возможное, чтобы убедиться, что многие из них это сделали.

Но вскоре ему пришлось отползти назад к новому укрытию, чтобы его не обошли с фланга. Он тоже был не единственным; он задавался вопросом, сможет ли Спинелло надолго сохранить какой-либо контроль над своей линией.

Затем яйца начали падать на ункерлантцев, как в лесу, так и за ним. Драконы яростно вопили, пролетая мимо на высоте верхушек деревьев.Крики паники сменились криками “Урра!” Вражеская атака захлебнулась, оборванная на корню.

Майор Спинелло пронзительно свистнул в свой свисток. “Вперед!” - крикнул он. “У них был свой шанс. Теперь наша очередь. Mezentio!” Он первым бросился на ункерлантцев. Безрассудная храбрость подходила ему не хуже, чем врагу.

“Mezentio!” Тразоне закричал и тоже пошел вперед. Застигнутые врасплох драконами, которых призвал кристалломант, ункерлантцы отступили с большей готовностью, чем обычно. Батальон Трасоне вырвался на открытое пространство к югу от леса. Часть травы там горела, благодаря альгарвейским драконам. А на почерневшей траве лежали почерневшие тела. Трейсон прокрался мимо них, едва бросив косой взгляд; он уже повидал множество мертвых ункерлантцев.

И в паре миль дальше на юг он увидел больше: это были не солдаты, а ряды крестьян - в основном стариков и женщин - со связанными за спиной руками и перерезанным горлом. Эти трупы действительно заставили его поморщиться: они были топливом для колдовства, которое ункерлантские маги направили на него и его товарищей. Маги, в отличие от своих жертв, бежали. Тразоне мрачно поплелся за ними.

“Кэмел”. Сабрино произнес это слово так, словно оно было непонятным, но сильным ругательством. “Если я никогда больше не попробую кэмел, я буду считать, что мне повезло”.

“Драконам это вполне нравится”, - сказал подполковник Карацас.Что касается Сабрино, то новый янинский старший офицер был совсем не таким человеком, каким был полковник Брумидис. Он, помимо всего прочего, слишком любил спиртные напитки со вкусом аниса, которые варили его соотечественники. Почти все, что я разделял с Брумидисом - и большинством других янинцев - была страсть к экспрессивным жестам. “Единственный реальный выбор, который у нас есть, - это есть сурков, полевок и личинок”.

“Они должны быть повкуснее”, - настаивал Сабрино. “Они также должны быть более нежными. Скажите мне, что я ошибаюсь. Продолжайте, сэр, я вызываю вас”.

Вместо того, чтобы сразу ответить, Карацас почесал усы, из-за чего Сабрино всегда казалось, что большая черная моль села ему на верхнюю губу.“Даже если бы я сказал тебе по-другому, ты бы не подумал, что это имеет значение. А почему ты должен? В конце концов, я всего лишь янинец, который ни на что не годен, кроме как убегать. ” Он выдохнул в лицо Сабрино сильный запах лакрицы.

“О, мой дорогой друг!” Воскликнул Сабрино. Он не хотел, чтобы Каратза узнал, что, по его мнению, он не может на него положиться; это только сделало бы всех Янинов еще более ненадежными. “Я не подвергаю сомнению твою храбрость. Янинские драконопасы показали себя здесь так хорошо, как никто не мог пожелать - посмотрите на необычайную доблесть вашего предшественника ”.