Сквозь топь и туман

«Не трогай меня. Исчезни. Убирайся из деревни», – хотелось крикнуть, но слова терялись где-то на полпути. Мавна с ужасом представляла: прямо сейчас на улицах играют дети, девушки собираются друг у друга в гостях, чтобы обсудить прошедший день за самоваром, а у них под носом ошивается упырь. Тот, который смог прикинуться человеком. Как она вообще могла пойти с ним?!

Лицо Варде оказалось так близко. Мавна с ужасом всматривалась в его черты, но так и не могла пошевелиться, словно окаменела. Чуть кривой нос, тонкие губы, впалые щёки, большие влажные болотные глаза. Светлые волосы, которые так трогательно падали на лоб, как Варде ни старался их зачесать назад. Худой бледный юноша, неловкий и странный, но человек, разве нет? Как он может быть упырём? Упыри страшные, с клыкастыми оскалами и выпирающими острыми хребтами… Они визжат, а не просят не бояться их.

Немыслимо.

Щекам Мавны стало горячо от слёз. Она видела, как Варде поднял руку, но спохватился и опустил её. Будто хотел вытереть ей лицо, но передумал, чтобы не перепугать ещё сильнее. Участливый взгляд потускнел.

– Мавна, – проговорил он с неуклюжей лаской. – Послушай, пожалуйста.

Голос Варде дрогнул так по-человечески сочувственно, что у Мавны перехватило дыхание. Она перестала пятиться, замерла, только сердце стучало быстро-быстро, так, что его грохот, должно быть, слышали по всей деревне, как колокольный звон.

– Я поймал твой венок, – продолжил Варде, не встретив возражений. – Потому что почувствовал твою тоску. От него так безудержно веяло… пустотой. И эта тоска была мне знакома. Я уже встречал такую. Очень похожую. Будто… будто вы одной крови.

– Ты про Раско? – шепнула Мавна.

Варде потёр подбородок и задумчиво кивнул:

– Да.

Мавна чудом устояла на ногах.

– Где он? Ты приведёшь его?

Легонько усмехнувшись, Варде откинул волосы со лба.

– Ты не произносила это вслух, но я понял, что ты хотела бы, чтобы я исчез и больше не появлялся. Но теперь просишь привести твоего брата. Определись, Мавна, чего ты хочешь.

От его тона, ставшего вдруг притворно-насмешливым, Мавне стало тошно. Тот ли Варде робко смотрел на них с Купавой? Тот ли просил встречи? Казалось, сейчас перед ней стоял совсем другой человек. Она одёрнула себя: нет, не человек.

– Я хочу, чтобы Раско вернулся домой, – выдавила Мавна.

– Но его нет среди людей. Он на нашей стороне.

Мавна сухо сглотнула. Неимоверным усилием воли она решила: будет изо всех сил сохранять ясность разума и не позволит себе поддаться ужасу.

– Что за ваша сторона? Как привести его домой?

Рука Варде скользнула к шкурке на поясе. Бледный месяц выполз на серое небо – ещё не вечернее, но опасно темнеющее. Мавна горько задалась вопросом: что было бы страшнее, остаться ночью одной на улице или стоять прямо сейчас с нежаком?

– Ты можешь прийти к нему сама, – проговорил он, а потом понизил голос: – Если станешь моей женой.

На этот раз удержаться на ногах было ещё сложнее. У Мавны закружилась голова, в глазах ненадолго потемнело. Ей показалось, что она больше ни слова не сможет из себя выдавить, но всё-таки справилась:

– Как это поможет? Почему я?

– Ты слишком много спрашиваешь. – Варде погрустнел. – Если согласишься, я проведу тебя к отцу, и он отведёт тебя к брату. Мы сможем его отпустить, но ты останешься на той стороне.

– Кто твой отец?

Варде чуть повернул голову, и его глаза в свете месяца сверкнули яркой зеленью. Сердце Мавны вновь зашлось от страха – нет, ну как она могла поверить в то, что он человек?

– Мой отец – болотный царь. Но ты вряд ли о нём слышала.

– Не слышала, – тихо согласилась Мавна.

– Ну вот. Человеку к нему не войти – только по приглашению. А его детям – в любое время. И жене моей будет можно.

В глазах медленно расплывалось, разбредалось неровными очертаниями, а потом снова обретало чёткость. Мавна стиснула зубы. Сперва – вопросы, потом – переживания.

– А если откажусь выходить за тебя?

Варде пожал плечами – как Мавне показалось, немного обиженно, с напускным равнодушием.

– Твоё право. Но брата тогда не увидишь.

– Что, если ты врёшь?

Варде усмехнулся:

– Вот и проверишь. Жду ответ завтра на рассвете. Здесь же.

Он тронул Мавну за руку, будто хотел поцеловать, но передумал, и в крапиву уже ускакала неприметная лягушка – бурая в крапинах точь-в-точь как шкурка на поясе.

Глава 8 Под защитой

Мавна не помнила, как добрела до избы Малицы. Одеревеневшие ноги сами донесли её, а в голове всё это время разбухала и давила на виски страшная чернота, в которой не было ни мыслей, ни чувств.

«Твой будет утопленником», – сказала Малица тогда, во время гаданий на Карачунов день.