Сквозь топь и туман

Из пореза снова хлынула кровь, дышать стало тяжело. В груди так же распирало, перед глазами потемнело, и в голове грохотало так, будто она должна была вот-вот лопнуть, как перегретый горшок. Коса и серп валялись где-то рядом, свет от их лезвий бросал вокруг алые блики.

Илар упёрся коленом в живот Лыка и рывком сбросил его с себя – от дождя и крови шея Илара стала скользкой, и хватка Лыка ослабла. Хватая ртом воздух, Илар нащупал рядом со своей рукой чародейский серп.

Лыко откуда-то выхватил нож: должно быть, прятал в голенище. Илар не успел ничего разглядеть, дождь заливал глаза, только увидел искажённое яростью лицо чародея и замах руки, метящий прямо в грудь.

Миг – и Илар с размаху всадил серп куда-то в область ключиц Лыка. На руки хлынула кровь, Лыко захрипел и обмяк, и Илар вскочил на ноги, пока выпала такая возможность.

– Купава! – крикнул он. В небе гремело, и голоса деревенских стали громче.

Горел уже весь кузнечный двор. Кто-то открыл ворота хлева, и куры с козами разбежались, спасаясь от огня. Отпущенный с цепи пёс лаял на огонь, поджав хвост, но убегать не спешил. Илар шуганул его на ходу: спасайся, мол.

– Купава!

Она выскочила прямо на него, держа охапку вещей. Её глаза казались огромными от страха, волосы и одежда были мокрыми, хоть выжимай. Илар быстро обхватил её за плечи.

– Ты цела?

Купава быстро закивала:

– У тебя кровь.

Илар мельком взглянул на свои руки и грудь. Рубаха потемнела от бурых и красных пятен грязи и крови, ткань изорвалась – теперь только на выброс. Илар отмахнулся.

– Ерунда.

Голоса послышались совсем рядом. Купава испуганно заозиралась.

– Они убьют нас теперь. Он предупреждал. Надо бежать.

Илар схватил её за локоть и потащил по двору. Увидев коня, помог Купаве забраться, и сам вскочил на спину. Оставалось надеяться, что они смогут доехать без седла и узды хотя бы до дома.

По улице бежал народ, многие с вёдрами. Сзади трещал огонь, красные отблески окрасили пасмурное небо, с которого уже лило не на шутку. Несколько раз полыхнула молния, а следом за ней ударил такой гром, что все другие звуки потонули в его раскатах.

Значит, Купаве он сказал то же самое. Чародеи не простят, если жители защищаемой деревни навредят хоть одному из отряда. А Илар не просто навредил. Если он хоть что-то понимал в жизни, то сегодня он убил человека. Чародея из отряда. И ничем хорошим для деревни это закончиться не могло. Оставалась одна надежда отвести от остальных чародейский гнев…

– Отец! – он крикнул, едва спешился у своего двора. – Собирайся! Мы уходим. Отец! – Илар постучал кулаком в окно, не обращая внимания на боль в бедре, взбежал на крыльцо и распахнул дверь, пропуская Купаву вперёд себя. – Собирай вещи! Они придут за тобой.

Отец с недовольным видом выглянул из пекарской. Увидев Илара и Купаву, он скрестил руки на груди.

– Откуда такие красавцы?

Илар ощутил запах браги, исходящий от отца. Глаза его были красными и опухшими, да и ноги нетвёрдо держали.

– Я убил чародея. Они подожгли кузнецов двор. Ты сказала своим? – бросил он Купаве на ходу, собирая по сеням оружие.

Она закивала.

– Сказала, что кузница горит и что скот выпустила.

Илар проверил ножи, рассовал по ножнам, закрепил пояс. Вновь взглянул на отца.

– Я останусь тут. Тут мой дом, – упрямо буркнул он. – Твою кашу расхлёбывать не стану.

– Доедем до Берёзья, там останешься. – Илар пересчитал стрелы, закинул колчан за спину. – Чародеи с тебя спросят.

– Пусть спросят, я им ничего не делал. А о сестре ты думал? Куда она вернётся? Хоть раз бы о ком-то кроме себя позаботился.

Илар замер, вглядываясь в лицо отца. Оно не выражало ничего, кроме упрямой враждебности: брови сошлись на переносице, губы сурово сжаты, у висков вздулись вены. Внутри у Илара всё пылало, но теперь вдруг из огня стала вырастать тоска. Отец тоже смотрел на него, прямо в глаза, и с каждым мгновением что-то между ними истончалось, а когда вовсе исчезло, Илар встряхнул головой, закинул за плечо лук и надел пояс с мешком – там был кошель с деньгами.

– Ладно, как хочешь. Просто говори, что ты не знаешь, где я.

В ответ отец что-то промычал, вернулся в пекарскую и захлопнул за собой дверь.

Илар с Купавой вышли с заднего хода и пошли задворками. Слышалось, как в деревне нарастал переполох. Илар оглянулся, только когда родной дом остался позади, – и показалось, что зарево расползлось куда больше.

– Много горит, – просипела Купава.

Илар ничего не ответил – иначе взорвался бы от ярости. Он гнал от себя мысли о том, что произошло, и думал только, что делать дальше.

Пригнувшись, они перебежали ещё пару дворов. Илар дал Купаве знак подождать его у низкого забора, спрятавшись среди густых кустов, а сам пробрался в хлев. Ему повезло: Алтей прибирался внутри, напевая что-то себе под нос. Илар осторожно свистнул, Алтей обернулся и, увидев его, отложил вилы в сторону.

– Что случилось? Что с твоей одеждой?

Илар выложил из кошелька несколько монет.