Сквозь туман меня не видно

Мира чуть не наступила на маленькую серую поганку, спрятавшуюся среди мха. Поганка шевельнулась, стряхнула со шляпки какой-то мусор и открыла глаз. Один глаз на маленькой шляпке. Он с интересом оглядел Миру, моргнул. Одновременно открылись глаза на других поганках, которые Мира сразу не заметила. Их было много, они покрывали собой всю полянку, росли на пнях, стволах деревьев. Большие и маленькие, совсем белые и темно-серые. Поганки смотрели на Миру огромными глазами в полной тишине. Только сейчас она поняла, что в лесу пропали все звуки. Даже деревья не скрипели, лишь тихо шевелили кронами где-то высоко в небе. Мира огляделась – чуть дальше, спрятанная за еловыми ветками, сидела изба. Маленькая, низенькая, ее не сразу можно было различить под нападавшими листьями и ветками. Мира подошла ближе, стараясь не задеть поганки. Избушка едва доставала до груди. Мира аккуратно сняла с нее самую большую ветку, потянула следом остальной мусор.

В груди щемило оттого, как выглядела маленькая, никому не нужная изба. Мира отставила ногу и вздрогнула от громкого шипения поганок. Под ногой оказалась кость. Побелевшая от времени, покрытая мхом. В земле, скрытая травой и все тем же мусором, лежала огромная куриная нога. Вторая торчала совсем рядом. Мира ее сначала за странный корень приняла.

Изба на курьих ногах сидела одна в чаще. Не совсем одна, полчища поганок, как верная свита, окружали и оберегали ее. Не дай Великое древо, сделаешь что не так.

Очистив избу полностью от мусора, Мира нашла дверь. В целом, туда можно было протиснуться и посидеть, но шипение поганок еще отзывалось в голове, поэтому девочка решила не рисковать.

– Когда-то в Ладный мир был один путь, но он закрылся. – Все тот же голос прозвучал совсем рядом.

– Да покажись ты уже! – рассердилась Мира.

– Не время, – был ответ. – Пора возвращаться.

Мира не заметила, как в лесу стало темнеть. Глаза поганок светились, как светлячки, указывали путь на тропку, по которой Мира очень быстро вышла в ту часть леса, что хорошо знала, а ведь туда шла долго, плутая, переживая, что выбраться не сможет.

В доме ведьмы горел свет, женщина ходила по комнате, переставляя что-то на столе. Мира остановилась возле забора, наблюдая со стороны. Интересно, знает ли ведьма об избе в лесу?

– Ты бы еще ночью пришла!

Мира вздрогнула. Ведьма стояла совсем рядом, склонившись над грядкой. Но девочка видела, как она же ходит по дому.

– Я приходила после обеда, вас не было.

Из земли проворно лезли корни и какие-то непонятные луковицы. Ведьма выпрямилась.

– Я в городе была, на рынке, слухи собирала. Рынок в этом плане, знаешь ли, самое подходящее место.

Мира кивнула, она сама любила гулять среди торговых рядов, слушать, что говорят люди.

– Завтра приходи до обеда. – Ведьма махнула рукой, и Мира уже собралась уходить. – Погоди, а это что?

Она схватила девочку за руку, подняла рукав.

– Татуировка, – тихо ответила Мира.

– Набила себе клеймо, дура, – вдруг яростно прошипела ведьма.

– Не клеймо, а защиту! – Мира выдернула руку, потирая запястье.

– И чем защитит тебя твоя трава? – продолжала беситься та. – Поможет вырваться отсюда?

Мира в ужасе уставилась на ведьму: такой она ее никогда еще не видела. Словно трава осока на самом деле могла защитить или как-то помешать планам ведьмы.

– Зачем ты это сделала? – уже спокойнее спросила ведьма.

– Захотелось. – То же самое она ответила матери и получила в ответ истерику. – У друга машинка портативная появилась, решила попробовать.

– Могла что угодно набить, хоть бабочку, – посетовала ведьма, – почему именно трава?

– Бабочки не про меня, – задумалась Мира. – Им легко крылья оторвать, а осоку не сорвешь, не порезав пальцы.

Ведьма согласно кивнула, что-то внутри нее боролось и выстраивало новый план.

– Вы обещали научить меня людьми управлять, – заметила Мира.

– Людьми управляет страх, – отмахнулась ведьма. – А еще чаще – страх быть обнаруженными, страх, что их темные тайны вылезут на свет.

– Но не всегда же можно через страх управлять, – насторожилась Мира, – в один момент им надоест бояться.

– Люди – трусы, это их природа, им никогда не надоест бояться.

Мира не согласна была с такой позицией. Управлять через страх невозможно вечно, за свои пятнадцать лет она это хорошо поняла. Можно сколько угодно бояться учителя физики, но в один момент бояться надоест. Страх сменится злостью или азартом. И нет никого сильнее, чем человек, победивший страх. Наверное, ведьма с такими еще не сталкивалась.

Мира шла домой, размышляя, что от ведьмы она вряд ли получит что-то ценное. Ноги сами повели ее через рынок. Палатки уже закрывались, продавцы убирали товар. Мире показалось, что она видит знакомый силуэт среди сутулых спин. Женщина собирала с прилавка полотенца, прихватки и шерстяные носки.

– Мама? – Мира подошла ближе.

Женщина вздрогнула, уронила мешок с носками, Мира бросилась помогать.

– А ты тут как? – Голос матери звучал испуганно и виновато.

– Гуляла, – ответила Мира. – А ты?

– Да вот торгую потихоньку, хозяин даже разрешил свои изделия приносить.

Мира молча помогла собрать вещи в огромные сумки.