Сквозь туман меня не видно

– Мужчина, – сказал Мангуст. – Мужчина точно не Дарина.

Агата булькнула за спиной, шумно выдохнула.

– Кого-то он мне напоминает, – задумчиво проговорил Буров, присаживаясь рядом. – Если бы встал в полный рост и биту в руки взял, прям одно лицо. Что, красавчик, довыеживался?

– С чего вдруг ведомые своего же прибили? – спросила Мира.

– Да кто этих чертей знает, – сплюнул Медведь. – Выясни, откуда тело. Может, и Дарина там как раз.

Мира кивнула, присела рядом, коснулась груди погибшего и что-то прошептала.

Мертвый человек вздохнул, огляделся и заржал.

– Скоро некого искать будет, – хохотал он, выплевывая то, что осталось от легких. – Сейчас день станет равен ночи, и все, понесем твою лисичку туману.

Агата смотрела, как колотит человека, и не могла заставить себя отвернуться. Буров огромной рукой закрыл ей глаза и спросил:

– А живете-то вы где?

– Кто где, – хрипнул человек. – Кара в доме, босс в гостинице. Один Тулуп мотается, как говно в проруби, туда-сюда.

Больше он ничего сказать не успел, язык запал, голова откинулась назад, и тело утонуло в земле. На его месте выросли новые поганки.

– Чудесно. – Буров хотел пнуть место, где лежало тело, и передумал, поганки тревожно зашипели. – Ни черта не узнали, лишь зря катались.

– Почему зря? – спросила Мира. – Узнали, что лес хотел тебе сказать.

– Два слова? – Буров злился. – Я ради этих двух слов потратил три часа, сейчас еще столько же на обратную дорогу.

– Эти два слова несут в себе больше, чем ты можешь представить! – Мира нахмурилась. – Нельзя так просто пренебрегать его словами.

– Ну вот ты и не пренебрегай, – бросил Буров и вернулся в машину.

Агата замешкалась, глядя на какую-то большую птицу высоко на дереве. С такого расстояния невозможно было понять, что за вид. И вообще казалось, что вместо головы у птицы человеческое лицо, на шее множество бус.

– Что застряла? – позвал Медведь. – Едем теперь на твое тело смотреть.

Агата поморщилась, ей все еще было плохо от того, что она увидела в земле, теперь надо было готовиться к тому, что будет в песке.

Птица перелетела поближе. У нее точно была человеческая голова, красивое девичье лицо, длинные русые волосы, прикрывавшие голую грудь. Птица перебирала лапами и улыбалась.

– Умруном станет, – хихикнула она, наклонив голову так, что макушкой почти коснулась лап. – Будет ходить к ней, тепла просить!

Агата не могла заставить себя сдвинуться с места, вздрогнула, когда мимо пролетела палка. Мира кинула первой попавшейся корягой в птицу, и та улетела.

– Это что было?

– Медвежья бывшая, – ответила Мира. – Не бери в голову.

Легко было сказать «не бери в голову», а как это сделать, если каждый час случается что-то и застревает в голове настолько плотно, что никуда не деться. Агата доползла до машины, села на сиденье и снова посмотрела в лес. Среди деревьев, еле различимая, стояла избушка, вся облепленная поганками. Машина завелась, и поганки одновременно открыли глаза на шляпках и посмотрели на гостей.

* * *

Дарину разбудила холодная рука, коснувшаяся щеки. Пальцы были влажные, оставили после себя грязный след.

Девушка вздрогнула и открыла глаза. Над ней нависал Судья и улыбался. Синий язык наполовину выпал изо рта, капая слюной на наволочку.

Дарина завизжала.

В комнату влетел Шаман. Кара сегодня отлучился в город, а счастливый Акулов еще не вернулся из «Белого неба».

– Умрун в доме! – то ли обрадованно, то ли удивленно произнес Шаман. – Ты что тут забыл, красавчик?

Судья оскалился и пропал.

– Тебе нужно было подтверждение существования Ладного мира? Пожалуйста. – Шаман махнул туда, где только что стоял Судья. – Вот вроде от него избавились, а он не хочет так просто уходить.

– И что теперь делать? – Дарина в ужасе смотрела, как слюна мертвеца прожгла подушку.

– Изгонять, – пожал плечами Шаман. – Сейчас, если успеем до приезда Кары, быстренько избавимся.

– А если не успеем?

– Будешь видеть каждую ночь, пока мы к скале не отправимся.

Шаман уже собирался уходить, но Дарина окликнула его:

– Что ты такое видел, что теперь все думают, будто ты не говоришь?

– Великое древо и чудовище, которое захватило город, – не оборачиваясь ответил Шаман. – Саму суть беды, из-за которой погибло много душ.

– Почему ты не можешь им об этом рассказать?

– Я обещал. – Шаман обернулся. – Обещал, что ведомые дойдут до Ладного мира.

Он хотел что-то еще добавить, но передумал и ушел.

Дарина опять осталась одна. Сняла с кровати испорченное постельное белье, осмотрела всю комнату. Вроде умрун больше ничего не испортил.

В доме была оборудована маленькая комнатка под прачечную, туда Дарина отнесла вещи, потом зашла на кухню. Шаман сидел за столом и пил чай.

– Слушай, а может, ты меня отпустишь? – Ответ был сразу очевиден, но спросить все равно хотелось.

– Зачем ты меня об этом спрашиваешь? – Шаман поставил чашку и посмотрел на девушку.

– А вдруг. – Дарина подумала, что классно было бы найти среди этих сектантов друга.

Шаман покачал головой:

– Извини, не могу, я обещал.