Сквозь время

– О, вернулся, – улыбнулся Чак. – Позволь представить, это Ренди, он у нас что-то вроде главного умника.

– Не правда, – Ренди слегка покраснел. – Ничего я не умник.

– Очень приятно, – отозвался мальчик. – А я Томми.

– Ты когда-нибудь играл в шахматы? – поинтересовался Ренди.

– Лишь немного вместе с дедом.

– Значит, уже больше, чем Чак.

Его оппонент нахмурился.

– Может быть, сыграем партию?

– Вы играйте, – на этих словах Томми Чак немного поник, – а я бы лучше поспал, знаете, чтобы быстрее время прошло.

– Ну как хочешь, – заключил Ренди.

Мальчик залез в свою кровать и накрылся одеялом. Было не очень удобно, но он обещал отцу, что справится. Поэтому, устроившись как можно удобнее, он представлял, как гуляет по саду больницы. Теплая погода так и манила на улицу. Деревья мягко покачивались, а пение птиц успокаивало. Сам того не заметив, Томми погрузился в мир грез.

***

– Как же мне не хватает ее очаровательного голоса, – с тоской произнес Гюнтер. – Голоса и тех штук, что она вытворяла со мной по ночам.

– Держала ведро, пока ты пытался не испачкать все вокруг? – с насмешкой спросил Харман.

– Да иди ты, – так же с усмешкой ответил друг.

Оба смеялись, а затем опустошили по очередной кружке пива.

Пламя костра горело очень ярко и спокойно. Оно освещало бородатые, покрытые шрамами лица двух друзей.

Гюнтер не без усилий поднялся на ноги и зашагал за еще одним бочонком. Тяжелые доспехи явно перевешивали его в таком состоянии, но, пыхтя и еле волоча ноги, мужчина двигался точно к цели. Его большой топор остался лежать на бревне, отражая пламя от костра. Прошли всего две минуты, и здоровяк вернулся, неся в руках приличных размеров бочонок.

– Чего сидишь? – кряхтя, спросил он друга. – Помог бы лучше.

– Ну уж нет, – улыбался Харман. – Мне очень нравится наблюдать, как ради выпивки ты готов надорваться.

Такой же тяжелый доспех был и на втором мужчине. Вот только его меч по-прежнему был в ножнах.

– Ладно-ладно, – бубнил Гюнтер. – Я посмотрю, как ты сам себе нальешь.

– Да брось ты, лей уже, – Харман подставил кружку.

Бочонок откупорили, и им в нос ударил сильный запах хмеля, а пена начала сочиться из отверстия. Наполнив кружки до краев, друзья снова уселись на бревна и принялись пить.

– Знаешь, что я тебе скажу, – нарушил тишину Гюнтер. – В пекло эту войну. Ради того, чтобы Фридрих потешил свое самолюбие, я не готов отдать жизнь.

– Тогда зачем взял его деньги? – Харман все так же смеялся над другом.

– Да кто ж знал, что эта свинья развяжет все это. Собрал армию, нас нанял, а теперь хочет подчинить себе то, что считает своим. А своим он считает все.

– Ты бы потише говорил на такие темы.

И действительно, громкие разговоры Гюнтера уже привлекли внимание других солдат, и те начали потихоньку оборачиваться в сторону двух друзей.

– Да плевать! Что эти сопляки мне сделают? Многие из них впервые меч в руках держат.

– Прекращай, – уже серьезно сказал Харман. – Нашему отряду предложили деньги за работу, мы их взяли, поэтому будь любезен, выполняй свой контракт.

Одним рывком Гюнтер вскочил и подлетел к другу. В его взгляде была ненависть. Их лбы плотно врезались друг в друга.

Затем Гюнтер начал дико хохотать, да так, что теперь все ближайшие лагеря заинтересовались, что у них происходит.

– Ты прав, – Гюнтер отошел и сел обратно, – прав. Именно поэтому ты командир «стервятников». Но если бы мы только знали, сколько наших погибнет в этой войне.

– Мы и правда потери многих, – уставившись в костер, произнес Харман. – Но выбор у нас все равно не большой. Либо мы возвращаем все деньги Фридриха, которые успели потратить, либо работаем дальше.

Гюнтер сделал большой глоток. Пиво уже текло по его бороде и, судя по всему, добрая половина кружки пролилась на землю. Харман же рассматривал друга с головы до ног. С этим человеком он знаком всю жизнь. Они были братьями по оружию. Вместе воровали фрукты в садах, когда были детьми, вместе рвались в драку против всех, когда не соглашались с правилами. Родители Гюнтера даже приняли Хармана в свою семью, когда его родителей убили разбойники. А когда настали сложные времена, вместе ушли на поиски лучшей жизни, и в итоге открыли свою контору. Конечно, она была не совсем легальной, но спрос был большой. Два здоровенных амбала, способных разобраться в тех делах, где слова ничего не значат. Бизнес рос, и Харман стал командиром наемников, так называемых «стервятников». Гюнтер же занял почетное место, став правой рукой Хармана. Он, конечно, мог бы быть и командиром, да только заводится с пол-оборота, поэтому было сложно заключать сделки. Харман же, напротив, хладнокровен и расчетлив, у него всегда получалось запросить цену за контракт больше, чем предлагали. Так продолжалось пятнадцать лет. За это время их узнали многие. Да и «стервятников» стало в разы больше. Когда Фридрих предложил им контракт и отправил на войну, в их рядах было около семидесяти пять человек. Все отличные бойцы, способные, а главное, выполняющие свои контракты во что бы то ни стало. А теперь их осталось чуть больше двадцати.