Сквозь время

– В этих картах нет ничего гадкого. Просто полуобнаженные женские тела. Там даже порнографией не пахнет. Даже в музеях Мира есть картины и скульптуры более откровенного вида…

– Кузнецов, помолчи, а то пойдешь к директору! – зло выкрикнула учительница. – Новиков, я еще раз спрашиваю, где ты взял эту пошлятину?

Мальчик стоял, печально опустив голову, будто на расстреле.

Я снова решил высказаться.

– Знаете, Татьяна Андреевна, во многих европейских странах, в старших классах, школьников учат пользоваться контрацептивами и культуре половых отношений между мальчиком и девочкой.

У учительницы на щеках выступили пунцовые пятна.

А я продолжил:

– Может быть и в наших школах пора ввести нечто подобное, чтобы девочки не рожали неожиданно в пятнадцать лет? Если человеку запрещать, он будет интересоваться запретной темой еще больше.

– Кузнецов, помолчи. Гена, так где ты взял карты? – повысила голос учительница.

– Это я принес и дал Новикову, – привстал я из-за парты.

– Пойдем к Анатолию Васильевичу, – учительница подхватила меня за руку и повела в кабинет директора школы.

Татьяне Андреевне, несмотря на ее интересную внешность, никак не везло в личной жизни. Первый муж бросил учительницу через два года, женившись на ее младшей сестре. Второй супруг уехал в Москву на заработки и сошелся там с одной располневшей пожилой эстрадной дивой, мелькнувшей пару раз на телеэкране еще в конце семидесятых. Может быть, из-за неудач в личной жизни и характер у учительницы оказался такой раздражительный и вспыльчивый.

В кабинете Анатолий Васильевич внимательно выслушал гневные реплики Татьяны Андреевны, обращенные в мой адрес. Когда учительница вышла, директор уставился на меня, как удав на кролика:

– Ну и что же будем делать с тобой, Кузнецов?

Я пожал плечами.

– Ты зачем карты эти в школу притащил? Ведь ты же пионер, Сережа. Знаешь, что эту гадость печатают по заказу буржуазных стран? Проклятые капиталисты всеми силами пытаются развратить, охмурить ваши неокрепшие умы, подбрасывая эти развратные картинки.

Я смотрел на директора, и вспоминал, что в девяносто втором он уволится из школы и откроет коммерческий магазин, а еще чуть позднее станет совладельцем первого в нашем городе стриптиз-бара «Силиконовая долина».

– Надеюсь, Кузнецов, ты все понял? Родителей в школу вызывать пока не будем?

– Не нужно, Анатолий Васильевич, я во всем разобрался и осознал ошибку. Честное пионерское.

Директор взял телефонную трубку, и вальяжным жестом показал, что я могу быть свободен. Когда я вышел из кабинета, уже раздался звонок. Ребята быстро спускались с третьего этажа, Витька нес мою сумку.

– Серый, держи.

– Ну как классный час прошел?

– Гена признался, что карты взял у отца в машине. Решением совета отряда его лишили права ношения пионерского галстука на один месяц.

Мимо прошмыгнул красный и заплаканный Гена Новиков.

– Что, не могли за пацана вступиться? – я досадно махнул рукой.

– Смотри, Серега, Валя Нестерова предупредила – ты второй на очереди.

– Я-то за что?

– Не знаю. За сочинение вроде…

К нам подошли Юра с Николаем.

– Кузнец, когда ты нам приемы покажешь?

– Какие приемы? – я обернулся на Витьку.

– А… да я пацанам рассказал, как ты Баркаса «сделал».

– Давайте завтра. Кстати, не знаете чья записка? – я вытащил из кармана и показал подкинутое на уроке приглашение на свидание.

– Сергей, только не делай из себя дурачка, – улыбнулся Юра, – все же знают, что Вика Синицына еще с пятого класса по тебе тащится. А как узнала, что ты с Леночкой на концерт идешь, она сама не своя ходит…

– Все ясно. Ладно, пацаны я домой…

– Ну давай, на свадьбу не забудь пригласить… – расхохотались вслед ребята.

Глава 6

Перед концертом я решил погладить брюки и рубашку. Старый советский утюг оказался настолько тяжел, что если бы упал – наверняка проломил бы пол, это вам не какой-то килограммовый китайский утюжок.

Если честно, мне даже начинало здесь нравится. И люди как будто более искренние и открытые. Да все совершенно по другому! Взять даже продукты – если помидоры, то они и пахнут помидорами, а не странной субстанцией, если колбаса – то у нее и вкус колбасы, а не пищевых добавок с соей. Как только я управился с подготовкой гардероба на вечер, открыл холодильник и достал бутылку с кефиром. Медленно приоткрыв, я с удовольствием выпил настоящий советский кефир.

– Сережа, тебе во сколько на концерт? – спросила мама.

– В шесть пятнадцать.

– Пока время есть, сходи в гастроном, хлеба купи. Да, и захвати талоны – сегодня сахар и масло сливочное обещали привезти.

– Какие талоны?!

– Продуктовые. Ты прямо как из другого века… забыл, что ли?

Я хлопнул себя по лбу, взял на тумбочке «трешку», продуктовые талоны и вышел в подъезд. Действительно, как я мог забыть! Около двух лет мы отоваривались по талонам, из-за неведомо откуда возникшего дефицита на продовольственные продукты. Да, оказывается, здесь не все так гладко, как кажется на первый взгляд.

Пройдя квартал, я увидел огромное скопление мужиков возле магазина «Пиво-воды». На углу стоял долговязый парнишка с девушкой, и мне показалось, будто они что-то ждут.