Слабое звено

Усыпляющий газ, изоляция, индивидуальный уход и полный контроль за процессом выздоровления — это было единственно правильное решение для каждого из них. Я не собирался терять ни одного члена своего экипажа. Так придется поступить, если мне не удастся овладеть ситуацией.

— Подождите! — я поднял руки, останавливая надвигающуюся толпу. — Кто-нибудь из вас хоть раз слышал об отказе Коммуникатора? Разве такое когда-нибудь случалось?

— Да! — заявил Бартоло. — Обломок, посланный к Вольфа-359, исчез навсегда вместе с командой. И ты об этом знаешь! Они не смогли вернуться!

— Они не смогли долететь, Бартоло, — грустно поправил я его, — это не подлежит сомнению. С ними могло случиться все, что угодно.

— Ложь! — выкрикнул он с ожесточением. — Ты еще расскажи нам сказку про спящего в Обломке реликта, которого они разбудили.

— Реликт — это не сказка… — начал было я, но Бартоло меня перебил:

— Нас кормили этой ложью, чтобы не потерять лицо. Чтобы не признаваться в том, что экспедиция к Вольфа была послана на гибель. Только ребенок поверит в сказки о воскресающих чудовищах пояса астероидов. Все это чушь!

Двенадцать лет назад проходческий комплекс, заброшенный на Обломок-15, был полностью уничтожен, едва он углубился под поверхность астероида, успев передать изображение гигантской бесформенной массы, атакующей механизмы. Камера не показала облик существа — только движение живой, странно переливающейся плоти. Это была единственная встреча человечества с загадочным Нечто, которое вскоре начали называть реликтом, но ее хватило, чтобы запомнить навсегда. Людям так и не удалось выяснить, с кем или с чем они столкнулись. Обломок-15 необъяснимым образом исчез. Он был навсегда утерян в пространстве.

Неудача с экспедицией к Вольфа-359 подлила масла в незатухающее пламя. Может быть, на том обломке тоже оказался реликт? Впрочем, отнюдь не все были склонны верить в их существование, объясняя и первый, и второй инцидент намного более естественными причинами, а ту странную запись — дефектом оборудования.

Я верил.

— Но у тебя нет никаких доказательств, что экспедиция к Вольфа-359 исчезла в результате отказа Врат, — сказал я. — Как нет доказательств неисправности нашего Коммуникатора.

— Доказательства есть, — презрительно сказал он. — Но они доступны пониманию только профессионалов. Никто из вас все равно не сможет разобраться в ситуации.

Круг замкнулся. Я понял, что любые аргументы наткнутся на полное нежелание их воспринимать. Нужно немедленно перехватывать инициативу, однако теперь уже иным способом.

— Альбрехт! — воскликнул я, зная, что он следит за происходящим.

— Я объявляю режим «Экс…»

Договорить до конца мне не удалось. Я почувствовал движение за своей спиной, потом в глазах вспыхнуло — и наступила темнота…

* * *

Доктор Кольцов закончил перевязку, и я смог подняться. Повязка слегка давила, в голове гудели чугунные колокола, но в остальном я чувствовал себя сносно. В каюте нас было четверо: я, Альбрехт, Кольцов и Ольга — видимо, единственные, кого не поразило безумие. Мятеж оказался неплохо подготовлен. В общем-то бить меня по голове не стоило. Альбрехта схватили еще тогда, когда я пытался успокоить восставших, так что шансов на успех у меня не было.

Каюту ощутимо качнуло. Пауза, затем еще два толчка подряд.

— Они пытаются взломать программу контроля за работой двигательной установки, — безучастно прокомментировал Альбрехт. — Они хотят развернуть Обломок и положить его на обратный курс. Они считают, что это единственный шанс.

— Идиоты, — пробормотал я. — Им никогда не справиться с управлением Обломком.

— Я знаю, — кивнул Альбрехт.

— Что это значит? — спросил Кольцов.

— Это значит, что теперь мы действительно никогда не вернемся на Землю, — спокойно объяснил Альбрехт. — Рассчитать обратный курс невозможно. Обломок не предназначен для возвращения. Это трейлер, а не пассажирский лайнер.

Снова слабый толчок. Еще один.

— Защита от дурака сопротивляется вмешательству, — пояснил Альбрехт. — Пока еще программа удерживает Обломок на курсе. Думаю, чтобы уничтожить ее окончательно, им понадобится не менее двух суток.

— Неужели мы не сумеем что-нибудь придумать? — воскликнула Ольга.

— Придумать можно что угодно, — пожал я плечами. — Каждый из нас может вволю пофантазировать. Только выйти отсюда мы не сумеем, заперли они нас надежно.

— Почему же ты так спокоен?

— Потому что вынужден просто ждать развития событий, на которые никак не могу повлиять, — ответил я. — Эмоции сейчас абсолютно бесполезны.

Я подошел к столу, включил компьютер и убедился, что выход в сеть трейлера заблокирован. Мятежники и здесь оказались предусмотрительны. Небольшие толчки повторялись еще некоторое время, а потом прекратились. Мы сидели молча. Каждый переживал происходящее по-своему и, к счастью, без истерик.

— Партию в шахматы? — предложил я Альбрехту, но тот уныло покачал головой.

— Поиграй лучше со своим Другом, — невесело усмехнулся он. — Интересно, что он обо всем этом думает? Кстати, он не собирается нам помочь?

— Не знаю, — ответил я, и это было правдой.