Сладкая для Палача

За спиной моего брата он переставал бояться нас.

Я вышел к нему первым, не дожидаясь, когда Плут вернется, потому что знал, что он всегда прикроет мою спину.

Габи даже не вздрогнул.

Только покосился на свой телефон и что-то отключил в нем.

— Я всё смотрю на вас и пытаюсь понять, что вы за берсерки, — вдруг проговорил чертов Габи, а я остановился на полпути, потому что услышал его голос.

Глухой и механический.

Совершенно непохожий на человеческий.

Словно внутри него сидел робот, который сейчас что-то говорил.

Он, конечно же, заметил это и неопределенно дернул плечом, пытаясь даже криво улыбнуться, что в данной ситуации выглядело нелепо.

Вот только улыбка получилась измученной и злобной.

— Ваши новые друзья волки любезно преподнесли мне этот подарок, когда всадили стрелу в горло.

Я только вскинул брови, проговорив:

— Жаль, что не убили.

— Они очень старались. И возможно, когда-нибудь у них это получится, — отозвался Габи и снова посмотрел на свой телефон, а затем поднял чертовы глаза на меня.

Как и все Кадьяки, он был светлоглазый, черноволосый и с правильными чертами лица, которые так любят все девушки.

И пусть он был не чистокровным — стать и габариты берсерков достались и ему.

— Но дело не в них, а в том, что я всё пытаюсь понять, кто ВЫ такие.

Он повертел телефоном, задумчиво рассматривая меня, пока Ран продолжал стоять рядом, никак не реагируя на происходящее.

Мой брат, связь с которым была с самого рождения, не чувствовал меня за пеленой навязанного тумана в сознании.

Он не слышал, как я кричу и зову его внутри себя.

— Не думаю, что ты успеешь сделать хоть что-нибудь, — мрачно заметил я, приближаясь еще ближе и отмечая, что Габи совсем не нервничает.

Он действительно думал, что Ран встанет за него стеной.

По приказу.

— Вы двигаетесь быстрее обычных берсерков. Даже тех, которые чистокровные. А еще вот в чем загвоздка, — Габи почесал подбородок задумчиво и неторопливо: — В вас троих совершенно отсутствует базовый инстинкт самосохранения. Почувствовав опасность, любой берсерк стремится как можно быстрее обратиться в зверя, чтобы защитить себя. Вы же не делаете этого, даже когда сражаетесь. В чем подвох?

Я прикинул, за сколько смогу кинуться к нему и завершить работу волков, свернув наконец шею этому гаду, но он словно понял и нехотя достал револьвер, чтобы подняться и приставить его к виску Рана.

— Я понимаю, что моя сила против вашей ничтожно мала, но вопросы терзают меня куда сильнее, — словно оправдываясь за свой поступок, проговорил Габи, а я заскрипел зубами от собственной глупости и мысли о том, что надо было сразу убивать его, а не болтать!

Нажать на курок — дело несложное.

А поймать пулю, когда ствол прижат к виску брата, я даже со своей силой и скоростью буду не в состоянии.

— Еще у вас странные имена: Уран, Марс, Плутон. Кстати, Уран был прав в том, что с тем человеком не всё ладно и это была ловушка. На том мужчине был жучок, и я с интересом слушал ваши разговоры даже после того, как с ним было покончено.

Твою ж мать!

Вот тебе и полубоги!

А нас вокруг пальца смог обвести некто, кто даже не был чистокровным берсерком!

Уму непостижимо!

Лишь одно было хорошо в этой ситуации: он до сих пор не понимал, кто мы.

Вероятнее всего, даже не представлял, кто такие Палачи, поскольку с рождения жил среди людей и о сказаниях берсерков ничего не слышал. К счастью.

— Ваша сила просто за гранью реального. А еще упорство. Знаешь, твой брат поддался гипнозу, как и остальные берсерки, но так и не сказал ни слова. Ни под действием наркотиков, ни под действием внушения. Он что-то напевает себе — и всё на этом. Я восхищен не только его силой, но и несгибаемым характером.

Я зарычал на эти слова, едва удерживая себя на месте и ощущая, что Плут рядом и тоже готов к бою.

— О! Вы можете рычать!

Казалось, что, если бы не револьвер в одной руке и телефон в другой, он бы, наверное, принялся делать записи в свой блокнотик сумасшедшего ученого.

— Но вот что еще интересно в отношении вас — то, как вы ощущаете друг друга. У берсерков тоже есть нечто подобное, но не доведенное до предела. Интересно, если я прострелю ногу вашему брату, раны появятся и на вас?

— Только попробуй — и ты труп! — зарычал Плутон, показывая себя куда ближе, чем был я, отчего Габи всё-таки напрягся и встал поближе к Рану. — Тронешь брата, и я обещаю, что ты будешь умирать долгой мучительной смертью!

Габи криво улыбнулся, выдыхая своим голосом робота:

— Боюсь, вам придется встать в очередь, парни. Впрочем, я понимаю, что едва ли вы мне скажете о себе хоть что-нибудь. Поэтому попробуем вот что…

Он вскинул телефон, и я кинулся вперед, пользуясь тем, что его рука с револьвером ослабла и теперь ее можно было выбить…

…Но раздался голос отца.

Настолько яркий и отчетливый, что я едва не рухнул на колени.

Вокруг меня стоял туман.

Плотный и настолько осязаемый, что капельки влаги тут же оседали на волосы и одежду.

— Чему я учил тебя, Марс? — проговорил отец строго, а я выпрямился и всё пытался отыскать его глазами в этом тумане, хотя и понимал, что он тоже Палач.