Сладкая любовь

— О боже, Сиси.

— Что? Что там? — паникует она.

Ухмыляясь, поворачиваюсь и громко шепчу:

— Пахнет потрясающе! — Я осторожно вынимаю блюдо из духовки и ставлю его на плиту. — Не прикасайся к нему. Оно горячее, чем чертов огонь в преис... — В присутствии несовершеннолетней! Ой-ей-ей. — Горячее, чем Йен Сомерхолдер.

Она улыбается.

— Все в порядке. Я слышала и похуже.

Конечно же, слышала. Она выросла рядом с Максом, Ником, Эшем и Ловкачом. Просто чудо, что ее уши не кровоточат постоянно, бедняжка.

— Ладно. Я скажу твоему отцу, чтобы он убрал со стола, чтобы мы могли поесть.

Как только выхожу из кухни в коридор, подпрыгиваю на месте, молча радуясь тому, что делаю что-то правильно. Сиси согласилась тренироваться, и мне не пришлось идти на подкуп. Это было ее решение.

Подождите минутку. Мое подпрыгивающее тело замирает. Это было ее решение! Мои глаза расширяются. О, боже мой. Она сама сделала выбор! На моем лице появляется улыбка. Вот именно!

Я заглядываю в столовую, и моя вагина спрыгивает с трапеции, свободно падая с широко раскинутыми руками. Макс сидит за обеденным столом перед открытым ноутбуком, одна нога вытянута перед ним, другая согнута в колене. С водруженными очками на переносице, жует ручку и рассеянно смотрит на экран.

У него есть очки. И не просто очки. Модные, шикарные, прямоугольные очки для чтения. Иисус, Мария и Иосиф. Хмурясь и сжав губы, я поднимаю голову и мысленно молюсь.

Это несправедливо, боже. Мне нельзя к нему прикасаться. Почему ты так играешь с моими эмоциями? Это потому, что я попросила Джейкоба Шмидта показать мне его причиндалы в первом классе? Я была молода и любопытна! Дай мне передохнуть!

Опустив голову, смотрю на Макса и сглатываю.

Позвольте мне рассказать вам кое-что о себе. Мужчины в очках — это моя слабость. Очки делают мужчину невероятно привлекательным. Он становится кем-то другим, великолепной версией самого себя. Пока женщины сходили с ума из-за Супермена, я падала в обморок из-за Кларка Кента. О да. Дайте мне мужчину в очках в любой день недели.

Я прочищаю горло, и он смотрит на меня с ленивой улыбкой.

— Эй.

Я указываю на его ноутбук.

— Ты закончил? Ужин готов.

— Да, закончил.

Он снимает очки и кладет их на стол.

Мои ноги двигаются сами по себе, пока я не оказываюсь прямо перед ним. Беру со стола очки, поднимаю их и осторожно надеваю на него.

— Не снимай их, — нежно говорю я. — Они хорошо смотрятся на тебе.

Поворачиваюсь, чтобы уйти, но он хватает меня за запястье и дергает. Я приземляюсь к нему на колени, и его длинные мускулистые руки обхватывают меня, удерживая на месте. На этот раз не сопротивляюсь. Я видела его с другими девушками. И знаю, что он именно такой. Мне кажется неправильным просить его быть рядом со мной кем-то другим. Он прав. Мне просто нужно привыкнуть к этому.

— Как все прошло? — тихо спрашивает он.

Я изображаю скуку.

— О, ну, мы готовили. Разговаривали. Нам было весело. Девчачьи штучки. — Я улыбаюсь ему сверху вниз. — Она согласилась на уроки кулинарии и физические упражнения три раза в неделю. Но только если я приду на воскресный завтрак с вами, ребята, так что, пожалуйста, скажите мне, что это после десяти утра, потому что иначе я разрыдаюсь.

Я ожидаю от него какой-то реакции. Улыбки. Смеха. Победоносного возгласа: «Дай пять!». Но ничего не получаю. Вместо этого его руки сжимаются вокруг меня. Макс закрывает глаза и прижимается лбом к моему плечу. Он долго держит меня, и я поднимаю руку, чтобы погладить его предплечье. Не знаю, почему, но мне кажется, что прямо сейчас он нуждается в утешении.

Я даю ему минуту перед тем, как осторожно убрать его руки и встать. Иду на кухню и обнаруживаю, что Сиси уже собрала тарелки и столовые приборы. Она направляется в столовую, и когда проезжает мимо меня, не могу удержаться. Я наклоняюсь и целую ее в макушку.

— Ты хорошо поработала, милая.

Она улыбается.

— У меня был хороший учитель.

Если когда-нибудь и можно было получить комплимент от ребенка, то именно такой. Мой глупый нос покалывает, и прежде чем начинаю рыдать, как псих, я быстро снимаю блюдо с начос с плиты и перемещаю его в столовую. Макс садится, а Сиси ставит тарелки на стол. Он смотрит на блюдо, которое я ставлю на середину стола, и улыбается. Когда она проезжает мимо него в следующий раз, он быстро хватает ручку и тянет ее кресло назад. Макс обнимает ее за плечи.

— Это выглядит очень аппетитно, малышка. У меня слюнки текут. Покорми меня.

Когда она неуверенно бормочет:

— Спасибо, папочка. — Он целует ее в щеку и отпускает.

С трепещущим сердцем сажусь за стол и оглядываюсь. На моих губах появляется легкая улыбка. Я быстро понимаю, что нет на свете другого места, где бы я предпочла быть.

ГЛАВА 22

Елена

Я раздражена.

Глупый мозг.

После вчерашнего ужина решила, что уже слишком поздно проводить сеанс с Сиси. И не только поэтому, но еще мы съели весь начос. Сиси проделала такую большую работу с приготовлением пищи, что я проявила к ней сочувствие. Начос был реально хорош.