Сладкая месть

Сначала вздрогнула. А затем, остолбенела, рассмотрев впотьмах объемный, но сутулый силуэт мужчины, вроде бы, неподвижной статуей сидевший на лавочке.

Конечно же это был Давид.

Его бесподобное тело, его дурманящий запах, я бы узнала даже, если бы ослепла, или, если бы мне завязали глаза повязкой.

Увидев его, такого разбитого, такого жалкого, я… просто не смогла взять и вот так вот уйти.

Идиотка. Причём, полнейшая.

Что-то невероятно сильное, словно ураган, тормозило и настойчиво толкало к Давиду. Пока меня неосознанно влекло к мужчине, я даже случайно глянула на свои руки и ноги, убедившись, что они не скованы цепями, что это не он дергает меня к себе за привязь.

Нет. Не он.

А наша с ним невидимая связь.

Босыми пятками, ступая по влажной земле, медленно направилась к Давиду.

Он сидел ко мне спиной, склонив голову вниз. Сутулый, потухший и такой… разбитый. Жалкий, одним словом. В одной руке — пиво, в другой — дымится бычок. Как же сильно захотелось его обнять.

И я это сделала. Сдурев окончательно.

Всхлипнув, упала на колени перед моим персональным палачом и со спины обняла его за талию. Крепко-крепко. С такой аномальной жадностью, как будто мне осталось жить не больше минуты.

Дёрнулся. Даже бутылку на землю уронил.

Я лишь успела сдавленно прохрипеть: «Прос-ти».

В ответ он с силой вцепился в мои запястья ногтями, но… тут же ослабил хватку. Накрыл горячими ладонями руки, сжал. Так, что я разрыдалась от счастья, почувствовав заветное тепло. Такое искреннее, такое желанное.

Он был пьян. От него буквально за километр несло перегаром. Может поэтому Безжалостный не стал меня бить? Не стал ругать, а нежно-нежно взял за руку, с уверенностью сплёл наши пальцы друг с другом.

Любит.

До сих пор любит!

Но боится вновь открыться чувствам, думает предаст.

Интересно, о чем он думал, когда упивался в хлам, сидя здесь, в кромешной тьме, в полном одиночестве.

— Мы оба виноваты. Ты мне врал, я тебе. Может пошлем к черту прошлое и… начнём все сначала? Давай просто отпустим. Мы не можем друг без друга. Это очевидно. Как две половинки единого целого. Помнишь? Ты ключ, я замок…

Прижалась щекой к ароматной спине мужчины. Закрыла глаза, почувствовав, как снова начинаю дышать полной грудью, как сердце бешено колотится в груди. Навылет! И его сердце и моё. Вместе. В унисон.

Да! Я слышу, с какой мощью бьётся сердце любимого, когда прижимаюсь ухом к его напряженной спине. И ладошки в ответ потеют. И слёзы стынут на губах от желания, чтобы обнял, чтобы прижал к себе, приласкал, обхватив такими большими, таким надежными руками!

Как когда-то. В кошмарном прошлом.

Ещё до начала нашего с ним конца.

Он выпустил в воздух сдавленный стон и хотел что-то сказать, как вдруг моментально напрягся, а его ладонь с силой сдавила мою руку:

— Здесь кто-то есть, в дом иди. Быстро! — Строгим приказным тоном, от которого по спине покатился ледяной град.

Рывком на ноги вздернул, толчком отправил в сторону крыльца.

И правда, по ту сторону забора послышался едва уловимый шорох. Как будто что-то, или кто-то карабкался по забору.

— Пошла! Ну же!

Запаниковала, бросилась наутёк, но тут же об что-то споткнулась и упала животом на землю, прямо рядом с потертой скульптурой обнаженной девушки, которая украшала собой то, что раньше называлось фонтаном.

— Кто здесь? — предупреждающим басом.

Затаившись как мышь, я осторожно выглянула из укрытия и попыталась сфокусировать взгляд на темной, достаточно объемной фигуре, что показалась из-за кустов.

Высокий силуэт, видимо, принадлежащий мужчине, вышел к Давиду навстречу, на ходу стряхивая с тела сухую листву и пыль, попавшую на толстовку с широким капюшоном, грязно-серого цвета.

Когда незнакомец поравнялся с Давидом и снял капюшон… я практически лишилась чувств, отказываясь верить тому, что вижу.

— Давно не виделись, брат.

От голоса, такого хриплого, но такого знакомого, захотелось закричать до срыва связок.

Антон.

Неужели, это… АНТОН?

Глава 21

— Тоха? — Шатаясь и заикаясь, Давид сделал шаг навстречу брату.

— Нет, бля, призрак мщения. — Ехидный смешок и хлопок по плечу в знак приветствия.

— Ты… — с удивлением, продолжая держать дистанцию.

Ни объятий. Ни рукопожатий. Абсолютный стопор.

— Что? Не рад чё ли?

— Дело не в этом.

— А в чём? В шоке? — прокуренным, но отнюдь не дружественным басом рыкнул Антон.

— Возможно. — Давид отвечал вяло, рассеянно. — Думал с выпивкой не рассчитал. Думал… привиделось.

— Ааа, значит пока ты тут бухаешь и житухой наслаждаешься, кое-кто в тюряге гниёт и страдает как законченное животное!

— Всё не так! — Давид пытался оправдаться, но Антон крепко сжал кулаки, сократив расстояние между названным братом к минимуму. — Все эти дни, на свободе, я думал лишь о том, как бы вас из дерьма вытащить! А ты что? Какого хера ты тут делаешь? — Сжал кулаки в ответ на претензии, глянув на собеседника сверху вниз.

Он был крупнее и выше Тохи на полголовы. Но это отнюдь не значило, что Молот уступал Безжалостному в физической силе.