Сладкая месть

В первую очередь… себя.

Давид ненавидел себя.

Потому что не знал всей правды.

— Всё хорошо, хорошо, хорошо… Надо забыть… Надо отпустить. Умоляю! Прошу! Не плачь. Любимый… Я не сержусь. Я люблю тебя. Очень. Сильно. Люблю!

К себе, к груди притянула, к сердцу щекой прижала, слёзы его вытирала и раскачивалась, убаюкивая, успокаивая, лаская.

Вскоре, он затих. Слегка расслабился.

Дыхание выровнялось. Огромное тело обмякло.

Кое-как я уложила Давида в кровать. Легла рядом, прижалась плечом к горячему, крепкому торсу, вдохнула любимый запах восхитительного, безупречного тела. Он обнял меня в ответ. Поцеловал в макушку. Гладил по волосам, пропуская спутанные пряди через трясущиеся пальцы, что-то шептал на ухо, а затем… мы уснули.

Так тепло и так беззаботно я давно себя не ощущала.

* * *

Что на счёт мамы и Виктора?

Каждый получает своё, ведь всё в нашем мире, хорошее, или плохое, возвращается ответным бумерангом.

Виктор попал в аварию. Эксперты подтвердили, что подонок сгорел живьём.

На счёт мамы… её забрали в психиатрическую клинику.

Она догадалась, что я сбежала по своей воле. И её недуг обострился.

Она просто начала выбрасывать из окон все мои вещи, а потом устроила пожар ненависти, прямо во дворе жилого дома, рядом с детской площадкой.

Соседям пришлось вызвать полицию и скорую помощь.

Узнав об инциденте, я не пришла к ней в лечебницу ни разу.

Даже и слова не сказала.

Она для меня умерла. В тот момент, когда в тайне напоила ядом.

Она это заслужила. Мне нет до неё дела.

Я долго терпела. Но всему есть предел.

Теперь я сирота. И всем своим знакомым говорю, что мои родители погибли в автокатастрофе.

И уж лучше я буду жить, притворяясь безродной беспризорницей, чем имея в роду вот таких вот одержимых зверей.

* * *

Сколько времени бы не прошло после нашего примирения с любимым, меня до сих пор терзала жуткая мысль, что Давид побывал в сущем пекле.

Я видела его шрамы на теле. Я видела эти жуткие ожоги от сигарет, замаскированные татуировками. Их было очень много. И мне было очень больно.

Будто я сама испытала бесчеловечные тюремные пытки на себе. Боль жила в моём сердце долгие-долгие годы. Мы с Давидом связаны, как две половинки единого целого. Наша встреча была предначертана небесами. И я прекрасно ощутила, насколько мучительно плохо ему было! А он… он в ответ прочувствовал на себе и мои муки тоже.

Четыре года назад между нами выросла стена из непонимания.

И сейчас… она разрушилась.

От толстых, непробиваемых стен, остались лишь руины.

Мы страдали на равных. Мы сполна получили по заслугам за собственные ошибки.

И, наконец, расплатились.

Всё.

Мы в расчёте с коварной судьбой.

Время начать жизнь сначала.

Время начать жить с нуля.

Эпилог

Давид

Спустя две недели

Холодные порывы ветра врезаются в лицо.

Сердце бешено колотится в груди. Буквально разрывая грудную клетку на части, как будто состоит не из плоти и крови, а из титана и магмы.

Дышу часто. Задыхаюсь.

Потому что устал от грёбанной жизни.

Я, как камень на шее, который тянет ко дну. Обмотался вокруг любимой малышки, мешая жить, мешая ей полноценно дышать.

Если бы мы не встретились — она была бы счастлива. Без меня.

Время ослабить давку, Безжалостный. Пусть судьба подскажет тебе путь.

Сбросить этот камень с её шейки? Или как?

Как быть? Как нам жить дальше?

Не могу больше находится рядом с ней. Я её проклятье, её лютый кошмар. Столько боли ей причинил, столько страданий, что не могу… не могу больше так жить.

Рыдаю. Как трусливая баба.

Смахиваю слёзы дрожащими пальцами, а после, сделав глубокий вдох, впиваюсь руками в руль рычащего байка. Поддаю газку. Железный монстр хрипит ещё громче.

Вечер. В округе ни души.

Лишь изредка проезжают встречные машины.

Солнце плавно ползёт за горизонт. Иссиня-жёлтое небо постепенно темнеет.

Красиво…

Возможно, я вижу закат в последний раз в жизни.

Передо мной широкая, пыльная дорога. Разметка практически стерлась, а асфальт покрыт трещинами.

Это трасса Е 666.

Байкеры называют её просто и лаконично — «Дорога смерти».

Никто ещё не проезжал E 666 на скорости более шестидесяти километров в час. Идеальное место… чтобы сдохнуть.

Сегодня я преодолею этот промежуток трассы на рекордно максимальной скорости.

Если судьба — значит стоит ещё пожить.

Что ж, сыграем в рулетку.

Безысходность сводит с ума… Давит не только на голову, но и на сердце.

Газую. Мой «Харлей» рычит, готовясь к старту.

Оранжевое солнце практически касается земли…

В уме начинаю отсчёт.

До старта считанные секунды…

Как вдруг…

Я чувствую, как чьи-то руки оборачиваются вокруг моей талии. Крепко. Нежно. Бережно. И жар растекается по венам, а кровь превращается в пар. Я чувствую, этот дурманящий запах, это восхитительное тепло хрупкого тела.

Так может пахнуть лишь один человек… Во всей необъятной вселенной.

— Давид. — Шепчет так сладко, так жалобно, что мне выть хочется, что есть мочи. Но двигатель не глушу. — Я искала тебя. Я волновалась…

Молчу.

Она знает. Черт возьми! Знает, что я задумал!

— Молю, давай вернёмся домой. Мне плохо без тебя. Очень плохо.