Сладкая месть

– Да, встречались раньше. – Граф приветствовал обеих дам с ледяной вежливостью. Те, в свою очередь, казалось, испытывали смущение и неловкость.

– Боюсь, нам уже пора. – Леди Канонбери величественно поднялась с дивана.

– А у меня еще несколько визитов, – быстро проговорила миссис Пеппингтон.

– Я понимаю. – Эмили бросила на мужа негодующий взгляд.

Когда за дамами закрылась дверь, она спокойно налила чашку чаю и протянула мужу.

– Необязательно было их пугать, Саймон.

Араминта Мерриуэдер издала смешок:

– У Блэйда это неплохо получается.

Саймон не обратил внимания на тетушку и угрожающе посмотрел на жену. Эмили была сама невинность.

– Мне интересно узнать, какой предмет для беседы вы нашли именно с этими леди, мадам.

– Я так и думала, что вас это заинтересует. – Эмили победоносно улыбнулась. – Ну что ж, милорд, сказать по правде, мы вели деловой разговор.

– Вот оно как? – Краем глаза Саймон заметил, как поморщилась тетушка, но Эмили, казалось, ничего не замечала. – И какие же делах вас связывают?

– Полезные ископаемые, – ответила Эмили. – Речь идет о том, что и лорд Канонбери, и мистер Пеппингтон вложили значительные суммы в разработку рудных месторождений. Теперь перед ними встала задача доставки руды на рынок, и они сделали ошеломляющее открытие: канал, которым они собирались воспользоваться, куплен неким частным лицом. Владелец не дает им твердого согласия на пользование водной артерией. Уже несколько месяцев он держит их в постоянном напряжении.

– Понятно.

– Канал принадлежит вам, милорд, – разоблачающим тоном заявила Эмили. – Даже рыба не передвигается по нему без вашего соизволения. В вашей власти привести к финансовому краху Канонбери и Пеппингтона. Трудно передать их обеспокоенность. Такие убытки могут их погубить. Они очень многое вложили в свой проект.

Саймон пожал плечами, не пытаясь скрыть злорадного удовлетворения:

– Ну и что дальше?

– Ну, я как раз говорила леди Канонбери и миссис Пеппингтон, что вы, несомненно, примете решение продать сооружение их мужьям.

Чай резко плеснулся в хрупкой фарфоровой чашке в руках Саймона. Несколько капель скатилось по ней и упало на его безукоризненные желтовато-коричневые бриджи.

Черт подери!

Эмили с беспокойством разглядывала пятна:

– Позвонить Гривзу?

– Нет, не надо – ни Гривзу, ни кому-нибудь еще. – Саймон со стуком поставил чашку с блюдцем на ближайший столик. – Какого черта вы решили, что вправе раздавать подобные обещания леди Канонбери и миссис Пеппингтон? Как, черт возьми, вы собираетесь их выполнять?

– Она не собирается выполнять никаких обещаний, поскольку их не давала, – мягко заметила Араминта, и в глазах ее заиграли насмешливые искорки. – Она собирается посмотреть, как это сделаешь ты, Саймон.

Граф сверкнул на тетушку свирепым взглядом и вновь обернулся к Эмили. Похоже, его жена совершенно уверена в себе, отметил он. Он явно был к ней слишком снисходителен последнее время.

– Не угодно ли вам объясниться, миледи?

Эмили откашлялась.

– Мне хорошо известно, почему вы хотите обрушить свое возмездие на Канонбери и Пеппингтона, Саймон. Ваша тетя мне все объяснила, и вы имеете полное право наказать их.

– Очень рад, что вы это признаете.

– Дело в том, милорд, – мягко продолжила Эмили, – что эти джентльмены уже много страдали, и, право же, не стоит усугублять их несчастье.

– В самом деле? И как же они страдали? – процедил сквозь зубы Саймон.

– У лорда Канонбери, по-видимому, больное сердце. Доктора предупредили его, что он может не протянуть и года. Кроме того, в последние несколько лет он потерпел ряд крупных финансовых неудач. Единственная радость его жизни – внучка. Помните ее? Та, которой стало дурно и которая упала в обморок при вашем появлении в бальном зале?

– Допустим, помню.

– Бедняжка ужасно боялась, что граф Блэйд собирается потребовать ее руки, желая отомстить ее деду, – пробормотала Араминта.

– Чепуха, – возразила Эмили. – Как я уже говорила Селесте, Блэйд никогда бы не женился на молодой леди, склонной к обморокам. Ну так вот, внучка – самая большая радость в его жизни. Он хочет использовать прибыль от рудных разработок, чтобы обеспечить ей приданое. Если вы погубите Канонбери, она останется без единого пенни. Я знаю, вы не допустите, чтобы бедная девочка осталась бесприданницей.

– О господи! – пробормотал Саймон.

– А что касается Пеппингтона, я с глубоким огорчением узнала, что три года назад в результате несчастного случая на верховой прогулке погиб его любимый сын. И видимо, единственное, что теперь поддерживает несчастного, – это сознание, что его внук обещает стать весьма деловым человеком, проявляющим большой интерес к фамильным землям. Пеппингтон надеется оставить ему хорошее наследство.

– Не вижу, почему я должен проявлять хоть какой-то интерес к будущему внучки Канонбери и внука Пеппингтонов, – заметил Саймон.

Эмили мимолетно улыбнулась.

– Я знаю, милорд. Сначала я тоже не слишком задумывалась над этим, но потом начала размышлять, какую важную роль в жизни человека играют его дети и внуки, если вы понимаете, что я имею в виду.

Саймон глядел на нее не отрываясь.