Сладкая жизнь Солёной Балки

Передовиков делали с помощью тех же частных голов, которых в отарах могло находиться до половины. Иногда и этого не требовалось. Просто сделают документы на приходование приплода ягнят, к примеру, а потом составят акты на падеж. Награды дают за показатели приплода, а за падеж можно отчитаться сотней причин.

Короче говоря, эта часть участников совещания в то время, пока мы во Дворце спорта слушали доклады и выступления, закупала комнаты в ресторанах, где за триста рублей в день и барана приготовят, и дастарахан (скатерть с яствами) накроют, да и девочек для развлечения найдут.

Так что к воскресенью, которого все ждали с вожделением (только об этом говорили участники совещания и местные заинтересованные лица), мы пришли с разными возможностями – нищие победители и богатые не побеждаемые.

Встали мы рано. Весельчак Моро за завтраком еще раз предложил свои посреднические услуги по обмену талонов-пропусков на внимание местных женщин, приведя в виде аргументов наличие еще суток свободного времени и нашу нищету, но мы с Каструбиным, за час до открытия магазина двинули за дефицитом.

Все это надо было видеть. Несколько сотен милиционеров пытались сдержать напор десятков тысяч горожан, в основном женщин. Где-то метров за двадцать до входа, какая-то неуправляемая сила приподняла от земли и буквально вбросила нас в распахнувшиеся в девять часов двери ЦУМа. Мы – «счастливчики», оказались где-то в первой сотне покупателей.

В течение часа по этажам главного магазина еще можно было передвигаться. Конечно, такое мы увидели впервые. Ковры и одежда, обувь и бытовая техника, трикотаж и тысячи диковинных мелочей. Это было бы обычным и будничным сегодня, в двадцать первом веке, но тогда все нас поражало. Мы с Каструбиным, просто ходили и смотрели, любуясь хорошими и недорогими товарами. Кое-что купили домой по мелочи. Впервые тогда в продаже появились шариковые авторучки, диковинка без чернил. И еще много, много, много. Но через пару часов, магазин стал похож на бочку с килькой. Прорвав милицейские кордоны, в магазин ринулись тысячи людей. Не то чтобы покупать, передвигаться стало невозможно, местами даже пошевелиться. Смотрю, знакомого нашего, героя-бригадира из Кустанайской области, прижали спиной к отопительной батарее и вот-вот задушат. Помогли ему подняться, а он влез на батарею и кричит: «Сволочи, спекулянты – налево, остальные – направо!» Но куда там!

В начале, когда еще людей было мало, я стал в очередь в кассу. Впереди меня в огромном полушубке, рассчитывался маленький такой чабан, бородка клинышком, но зато дважды Герой Социалистического Труда. Покупал он два настоящих персидских ковра. Стоили они по 600 рублей. Кассир назвала сумму. Чабан достал пачку мятых денег. Кассир пересчитала и говорит: «Здесь немного не хватает». Герой сгреб их, сунул в карман полушубка, достал из другого кармана, упакованную пачку банкнот по 25 рублей и протянул кассиру в окошко. Я почему это отметил. Тот несчастный чабан, покупая два огромных ковра, вовсе не думал, как он их будет забирать. Покидая с величайшим трудом тот проклятый магазин, я мельком увидел два тяжелых ковра, и лежащего на них поперек геройского чабана, который беспрерывно кричал: «Уй, байяй, уй байяй!» По коврам и по нему, топтались десятки людей. Опрокидывались витрины и кассы. Крики, стоны, ругательство, шум невообразимый.

Выйти на улицу оказалось во много раз сложней, чем войти, так как выталкивающая нас сила во много раз уступала силе наступающей. Здесь было лучше отдаться силе течения…

Вокруг магазина плотным многометровым кольцом расположились местные горожане. Они бесцеремонно лезли в наши сумки, смотрели, что купили, и назойливо спрашивали цену. Где-то минут сорок мы выбирались из этого окружения, и лишь когда течением нас отнесло метров на сто, поняли, что живы. И – слава Богу. Очевидцы из наших, говорили, что к обеду, невероятными усилиями, милиция таки очистила ЦУМ от неприглашенных, но второй раз туда уже никто не пошел.

Это было уже позже. А в тот час мы с Каструбиным, оглядываясь, пошли по центральной улице Алма-Аты. Каструбин говорит: «Давай зайдем еще в «Детский мир», может, там меньше людей». Возможно, к счастью для нас, вход в этот магазин был закрыт. Как объяснили милиционеры, магазин забили до отказа, все эскалаторы остановились, где-то что-то сгорело от перегрузки. Теперь из магазина только выпускают через заднюю дверь, точнее выбрасывают, так как магазин заполнен людьми без пропусков. Те, кто имели право доступа в оба магазина, первым делом поспешили в ЦУМ и там застряли, а «Детский мир» взяли штурмом местные женщины. Это разъяснение нас уже не огорчило, мы уже прошли через этот позор.

Вечером, появившись в комнате без двух верхних пуговиц на пальто и без шапки, Моро с веселой злостью выдал: «Говорил же я вам, давайте уступим талоны алмаатинкам. Хоть бы память была. Эх вы! И я через вас остался и без пуговиц, и без шапки, да и сумку при выходе разорвали». Мы промолчали, с горечью и стыдом вспоминая прошедший день.