Сладкие воспоминания

— В моём животе есть ребёночек. Он растёт. И мой живот будет становиться больше, а потом этот ребёночек родится. Ты понимаешь? — я замолчала, чтобы дать ей минутку осознать сказанное. Разобраться, как это повлияет на неё. Что это значит для неё.

Её глаза расширились, и она медленно кивнула.

— Ты станешь мамочкой.

Эти простые слова имеют огромную силы. Я буду чьей-то мамой. Я буду человеком, на которого кто-то будет полагаться. Я проглотила подступающий к моему горлу страх, угрожающий остановить поток кислорода.

Хейди не спросила, кто отец. Просто потому что никогда не видела отца в своей жизни. У неё не было папы. Она не знает, что для создания ребёнка нужен мужчина. Вместо этого она спросила:

— Это мальчик или девочка? — Радость в её голосе очевидна.

— Я ещё не знаю. И не узнаю ещё долгое время. — Несколько месяцев покажутся вечностью для Хейди. Поэтому сказать ей, что я уезжаю, так сложно. Я не буду оставлять её на несколько месяцев. Знаю, что не смогу так поступить с ней. Но возвращаться сюда будет очень сложно. Один визит в месяц всё, что я могу ей пообещать прямо сейчас. До того времени, как определюсь, где буду жить и работать.

— Я смогу его подержать? — Её глаза всё ещё широко раскрыты от изумления.

— Да. Ты будешь лучшей тётушкой на свете.

Она прикрыла свой рот рукой, будто только что услышала самую невероятную новость, которую когда-либо слышала. Я жду, пока она сможет сформулировать свои мысли.

— Я буду тётей? — прошептала она, будто это абсолютный секрет.

Я кивнула.

— Единственной тётей этого малыша, — я сказала ей.

У нас не было тёть. Но Хейди знает, кто это, потому что у её друзей были тёти. Она также достаточно смотрела телевизор, чтобы понять, кто такие тёти.

— О боже мой! — запищала она и стала быстро хлопать в ладоши, прыгая на месте.

Снова я пыталась сдержать слёзы. Потому что, несмотря на то, какая она сейчас счастливая, я всё ещё не сказала ей, что это означает для нас. Как это изменит наш быт. То, что я не буду приезжать. Так часто. И снова ей придётся привыкнуть к переменам.

Хейди обвила меня руками и крепко обняла.

— Я буду самой лучшей тётей на свете, — пообещала она.

Не сомневаюсь, что так и будет. Я прижала её к себе, закрыв глаза и сдерживая свои эмоции. Всю свою жизнь я защищала её, как только могла. Была рядом, любила её, беспокоилась о ней. Она была моим бесконечным источником радости. А сейчас я собираюсь покинуть её. Проложить время и пространство между нами, пока моим приоритетом будет кто-то другой.

— Я знаю, что будешь, — повторила я. — Но я должна сказать тебе кое-что ещё. Что-то, что произойдёт из-за малыша во мне. Это не навсегда, но займёт какое-то время. Это изменит многое и не будет лёгким. Это тебя расстроит и расстроит меня, — я замолчала и изучаю её минуту. Пытаюсь решить, что она поняла. Её глаза широко раскрыты, будто она ждёт, когда я продолжу. В них столько доверия. Её мир в безопасности. Она не знает боли, печали или страха, которые снаружи.

Я благодарна за это.

— Мне нужно позаботиться о малыше, и мне придётся переехать и найти новый дом и новую работу. Я не буду жить неподалеку. Я не могу остаться поблизости и заботиться о малыше. Есть кое-кто, кто не хочет, чтобы у меня был этот ребёнок. И мне нужно держать малыша в безопасности от него. Я буду возвращаться один раз в месяц и видеться с тобой. Буду приносить печенья и оставаться на весь день. Так не будет вечно, но какое-то время. Пока я не придумаю что-то ещё. А пока мне нужно найти место в другом городе, — я замолчала, боясь, что сказала слишком много. Больше, чем она может понять.

Хейди не сразу отвечает. Мы стоим так, держась друг за друга, но мы делаем это в тишине. Вижу, как меняется выражение её лица, и борюсь с позывом сказать что-то ещё. Попытаться лучше объяснить. Знаю, что ей нужно время пропустить через себя эту информацию. Надеюсь, она сможет это сделать.

— Вы с малышом будете в безопасности, если уедете? — спросила она меня. Её вопрос задан тихим голосом, но искренность и беспокойство в нём душераздирающие. Я никогда не хотела быть причиной её беспокойства. Хочу, чтобы она жила в радости.

— Да. Я найду место, которое будет безопасным.

Она нахмурилась.

— Я хочу, чтобы вы оба были в безопасности.

Я крепко сжала её в объятиях.

— Я позабочусь об этом.

— Обещаешь?

— Да, обещаю, — ответила я в то время, как мои глаза наполнились слезами, которые затем начали катиться по моему лицу. — И думаю приезжать сюда при каждом случае, который мне подвернётся.

— Мне нравится розовый, — сказала она.

— Я принесу тебе розовые печенья и кексы, — пообещала я.

— Нет. Я хочу сделать розовое одеяльце. Мне нравится розовая одежда. Я хочу, чтобы малыш оказался девочкой.

Небольшой смешок вырвался из меня, победив грусть, которая лежит тяжёлым грузом на мне. Только Хейди могла сделать это, когда мне так плохо.

— Может, так и будет. Только для тебя.

Она не сразу отвечает, и я не давлю на неё. Всё проходит более гладко, чем я того ожидала. Моё сердце разбивается. Я так ею горжусь, и это разрывает меня на части.