Сладкий лжец

Он заколебался, остановившись на пороге комнаты, его широкие плечи напряглись. И меня пронзило острое чувство печали. Я мельком посмотрела на Люсьена, и это заставило меня почувствовать себя живой – знание, что я могла подразнить его, что он делал все, что было в его силах. Что мне удавалось рассеять тьму в его глазах.

Теперь он просто скользнул по мне взглядом, безличным, отстраненным.

– Эмма.

– Люсьен. – Это прозвучало так неестественно, что я внутренне съежилась. Но я сохраняла нейтральное выражение лица. Даже вежливое. И это ощущалось ужасно.

Мы обменялись самыми неловкими кивками на свете, и он ушел, унеся всю жизнь из комнаты. Вот почему мне следовало уехать. И вот почему он был прав: стало бы хуже, если бы мы пошли дальше. Я должна поблагодарить его за это.

Но я по-прежнему не могла заставить себя это сделать. Еще нет.

Амалия подождала минуту, возможно, чтобы убедиться, что Люсьен ее не услышит, а затем повернулась в мою сторону. Я приготовилась к ее вопросам, но она просто отхлебнула кофе.

– Итак, какие у тебя планы на день?

Я забилась в угол дивана.

– Я взяла напрокат машину, чтобы съездить в Лос-Анджелес.

Ее идеально подведенные черные брови изогнулись дугой.

– До самого Лос-Анджелеса?

– Да. Мне нужно начать поиски дома. Я подумала, стоит взглянуть на некоторые варианты. Может, провести там выходные. – Я бы предпочла поселиться в отеле на несколько ночей, чем знать, что Люсьен где-то поблизости.

– Хм. – Амалия отхлебнула кофе.

О, она раскусила меня. Я отказывалась показывать, что нервничаю.

– Чем скорее я устроюсь на новом месте, тем скорее смогу перестать мешать вам.

Амалия с тихим стуком поставила свою чашку на стол.

– Моя дорогая, ты не мешаешь мне, но никогда не следует прятаться от важных вещей в жизни. Привести что-то в порядок – замечательная идея.

То, что я так странно огорчилась ее быстрым согласием, стало очевидным признаком – я не в порядке. Разочарована, испытываю дискомфорт. Амалия не упустила из виду, какую неловкость мы с Люсьеном ощущали в присутствии друг друга. Было ужасно думать, что, возможно, она решила, будто я причинила ему боль, и желала, чтобы я поскорее убралась подальше от ее внука.

Я поднялась на ноги, которые стали не такими устойчивыми, как мне хотелось бы.

– Увидимся через несколько дней.

Поддавшись порыву, я наклонилась и поцеловала ее в нежную щеку, от которой пахло Chanel No. 5.

– Спасибо вам за все, Амалия.

Она похлопала меня по руке.

– Ах, моя дорогая девочка, спасибо тебе за то, что приехала сюда. Делай то, что должна. И мы с тобой скоро увидимся.

Я уже добралась до дверей, ведущих на террасу, когда ее следующие слова остановили меня.

– Просто помни: не имеет значения, как далеко ты убежишь. Ты всегда будешь там, где твое сердце.

Слова ударили, будто стрелы, и на мгновение я закрыла глаза, стоя к ней спиной. Сердце бешено колотилось в груди. Именно там, где ему и положено было быть, черт возьми. Я собиралась повторять это до тех пор, пока не поверю.

Глава двадцать четвертая

Люсьен

– Ты перестал моргать, – произнес Бромми, врываясь в мои мысли. – Это жуть какая-то.

Мы сидели на шезлонгах и пили пиво у бассейна, наблюдая за заходом солнца. В какой-то момент я прекратил прислушиваться к бессвязному разговору Бромми и, по-видимому, перестал моргать.

Я оторвал взгляд от воды и свирепо глянул на него.

– Да, ну, это жутко, что ты так долго смотришь на меня, чтобы заметить это.

Он фыркнул, затем отхлебнул пива.

– Чувак, я говорю уже десять минут, но ты не отвечаешь по-настоящему. В какой-то момент я даже спросил, предпочитаешь ли ты депиляцию воском бритью.

Я выдержал паузу, собираясь сделать глоток.

– Я ответил?

– Ты проворчал что-то. – Бромми фыркнул и поставил свое пиво на каменные плиты. – В чем дело, Оззи? Ты в худшем настроении, чем когда-либо. Не, не так. Ты как будто опустел. Это странно и пугает меня.

Он пытался скрыть настоящее беспокойство, но не смог, и это заставило меня ответить вместо того, чтобы снова хмыкнуть.

– Я просто сегодня не в форме.

Не в форме. Хороший способ выразить свои эмоции. Не в форме. Не уничтожен.

Встреча с Эммой этим утром задела меня за живое. Я думал, что смогу с этим справиться. Что смогу смотреть ей в лицо с той же отстраненностью, с которой сталкивался большую часть своей жизни. Иронично.

Я бросил на нее один взгляд, и воздух покинул легкие. Я совершенно растерялся, не зная, что сказать или сделать. Она сидела на том диване, каждый дюйм ее тела казался таким божественно прекрасным, что на нее было больно смотреть, и в то же время она стала отстраненной и закрытой. Исчезла дерзкая улыбка в темно-синих глазах. Испарилось всякое ощущение вольности. Мне показалось, будто я потерял конечность.

И я понял, что просчитался. Сильно.

Не уберег себя от потенциально разбитого сердца. Я увлекся этой женщиной.

– Она не съела мой завтрак.

– Что? – Бромми в замешательстве наморщил лоб.