Сладких снов

Сегодня, спокойно сидя на пристани, я понимаю, что вчера все было против меня. Совершенно ясно, что надо было переждать непогоду в хранилище. Так же было бы логично развернуться в тот момент, когда я достиг переправы. И уж совсем глупостью было продолжить движение, тогда когда осознал, что не успеваю выполнить намеченное.

Но вчера я все делал не по уму. Как будто я специально сделал все, что было в моих силах, чтобы не попасть домой. А может так оно и есть? Может я специально пошел в поход в плохих условиях, сам себе придумал голоса, лай собак и нафантазировал себе это приведение?

Но почему? Да, еще в процессе подготовки к походу, в те моменты, когда мой план был на грани срыва, я часто спрашивал себя: «Зачем все это?». Но когда я находил выход из сложившейся ситуации, вопросы испарялись сами по себе, и я с новыми силами принимался за подготовку.

Неужели я мог потратить столько времени, убить столько сил на сам поход специально, чтобы, не достигнув цели, вернуться назад? Какая-то глупость. В голове возникла каша из мыслей и догадок. Я еще немного отхлебнул из бутылки и решил как-то структурировать поток этих мыслей.

Итак. Зачем я вообще пошел в этот поход? Я устроил все это для того, чтобы зайдя в свою квартиру, взглянуть на диван и удостовериться, лежит ли на нем моя жена. Неужели мной двигало простое любопытство? Я потратил столько времени на то, чтобы просто потешить свой интерес? Возможно, ведь я оставил ей раствор и еду в квартире, есть шанс, что она выжила. Но сколь ничтожен этот шанс!

Я понял. Нет, никакое это не любопытство, мной двигала надежда. Я надеялся, что войду в квартиру и найду пустующий диван. Хоть я и считаю себя убийцей, но продолжаю где-то в глубине души верить, что надежда есть. Несмотря на то, что Лина жестоко обошлась со мной, я еще верю в чудо, верю в то, что в ней осталось что-то светлое, и это что-то не даст ей умереть в своих грязных снах, а вернет в реальную жизнь.

Тогда возникает другой вопрос. Почему я так и не дошел до дома? При всей подготовке мне достаточно было переждать непогоду или хотя бы повернуть у переправы, чтобы не тратить силы, тогда сегодня я бы без особых проблем дошел бы до цели.

Все же просто, это чистейшей воды самообман. Я хочу верить в то, что Лина жива. Но умом я понимаю, что зайду в квартиру и увижу на диване изрядно подпорченный временем труп. Именно поэтому я не хочу идти туда. Мой мозг обдурил сам себя. Он дал мне надежду, и когда эта надежда, наконец, толкнула меня на действие, он не дал мне ее разрушить.

Такой хитрый маневр, вроде бы я сделал все, что мог, долго готовился, старался, но не дошел. Совесть чиста, ведь я действительно положил много сил и времени во имя надежды. Но если бы я достиг цели, то надежда бы разрушилась, такого нельзя допустить, я должен жить с надеждой хоть на что-то. Каждый должен на что-то надеяться. Если бы я дошел, все тайное стало бы очевидным. И как я уже сказал, результат был бы однозначно неутешительным. Это похоже на двоемыслие у Оруэлла только без политического подтекста.

Думаете все, что я говорю это бред? Нет, тут мне в голову приходит простой и повседневный пример такой работы нашего мозга. Знаете такие анекдотические случаи с телефонными звонками, которые обычно характеризуются как проявление женской логики, я имею в виду случаи, когда женщина ждет звонка от мужчины, тот не звонит, а сама она не решается набрать его номер, хоть и сама этого очень хочет. А это ведь тоже проявление надежды. Ведь велика вероятность, что она его просто не заинтересовала, и если это так, то ее самооценка несколько падет, что для женщин равносильно катастрофе. И если она позвонит, то эта вероятность перестанет быть вероятностью, а станет истиной, а так у нее есть надежда, что он сломал телефон, сидит вторые сутки на важном собрании, или выпал, из иллюминатора самолета, пролетая над Зимбабве. Она никогда не узнает правду и этим сохранит право надеяться.

Такое происходит повсеместно, не только женщины и отщепенцы, вроде меня, подвержены подобным играм разума с самим собой. Допустим, горячий болельщик хоккейной команды совершенно ясно осознает, что его команда проиграет в следующем матче, причем это будет разгром. И в день матча абсолютно внезапно из-за откуда-то взявшихся дел он не может посмотреть игру. Потом он узнает счет, который, разумеется, не в пользу его команды, и начинает рассуждать, мол, лед плохой, судья нехороший и тому подобное. Он никогда не посмотрит повтор, он сохранит надежду на то, что его команде не повезло, не было никакого разгромного поражения, был только несправедливый судья, ужасный лед и кривые клюшки.

Вся наша жизнь строится вокруг надежды на что-то хорошее. Но иногда мы надеемся на что-то настолько маловероятное, что приходится идти на явный самообман, чтобы сохранить ее.