Сладкое желание

Она вздрогнула, когда акушерка стала ковыряться у нее в самых интимных местах, что-то приводя там в порядок. Миссис Уэйкфилд стояла рядом с акушеркой, помогая ей, — как она помогала и при родах.

Эла постаралась не обращать внимания на ощущения у себя между ног и сосредоточилась на той малюсенькой драгоценной жизни, которую она сейчас держала в руках.

Колин, наклонившись, поцеловал их сына в лобик чуть ниже мягкого пучка каштановых волос.

— Он красивый, — завороженно произнес он. — Как его мама.

— Он похож на тебя. — Грасиэла погладила линию малюсеньких бровей. — Вот посмотри на его брови и форму глаз.

И тут вдруг она содрогнулась от накатившейся на нее волны боли. Прошло уже немало времени с тех пор, как она рожала в предыдущий раз (ей казалось, что это было целую вечность назад), но помнила, что еще не все закончилось. Еще должен был выйти послед. Впрочем, насколько она знала, этот элемент родов не доставляет сколько-нибудь сильных неприятных ощущений. Грасиэла тяжело вздохнула. Так больно ей при прошлых родах точно не было.

Долго скрывать охватившую ее боль она не смогла, хотя ей и очень хотелось делать вид, что все хорошо, и любоваться красотой своего сына. Ее дыхание участилось, стало тяжелым…

— Эла… — Колин, всмотревшись в ее лицо, обеспокоенно нахмурился.

Она кивнула ему:

— Со мной… все в порядке…

На нее нахлынула еще одна волна боли, и она вскрикнула.

— Эла! — Колин осторожно забрал из ее рук ребенка.

— Что-то не так.

Она охнула и изогнулась на кровати, почувствовав, как боль пронзила, словно острый нож, нижнюю часть ее тела. Она, возможно, помнила про предыдущие свои роды не все, но такого…

Такого в прошлый раз не было. В этом она была абсолютно уверена.

— Что происходит? — спросил Колин у акушерки, покачивая на руках своего сына. — Это нормально? Это…

Эла снова вскрикнула. Она не смогла от этого удержаться. Она не хотела никого пугать своими криками, но ей сейчас стало так тяжко, как при только что закончившихся родах. А ведь такой боли уже быть не должно…

Она встретилась взглядом с Колином. Он выглядел очень красиво с их сыном на руках, и ее сердце сжалось. А может, она умирает? Может, она уходит навсегда от своего мужа и своего сына? От них и от Клары…

Акушерка принялась ощупывать ее живот, вдруг ставший натянутым, как барабан, и надавливать на него, а затем стала смотреть между ее ног.

Эла впилась взглядом в акушерку, видя на ее лице обеспокоенное выражение и пытаясь понять, что же сейчас происходит.

— Что такое? — спросил Колин.

В его голосе чувствовались напряжение и паника. Грасиэла еще никогда не слышала, чтобы он говорил таким голосом.

Их сын заплакал, и его громкий плач заглушил слова миссис Силвер, быстро заговорившей о чем-то с миссис Уэйкфилд тихим голосом.

Грасиэла, так ничего и не расслышав, опустила голову обратно на кровать и громко застонала, почувствовав, как сильная боль, начавшаяся в спине, охватила ее бедра, а затем еще и живот.

Колин, крикнув что-то акушерке и миссис Уэйкфилд, стал звать Элу.

Миссис Силвер, перестав что-то разглядывать между ее ног, выпрямилась, и на ее лице появилась смущенная улыбка, которая явно не сочеталась с болью и страхом, охватившими Грасиэлу.

— Миледи, — сказала акушерка, — вам, похоже, придется потрудиться еще.

Грасиэла приподняла голову над кроватью:

— Что?

— У вас сейчас должен родиться еще один ребенок.

У Колина изо рта вырвались какие-то бессвязные звуки, а выражение его лица стало растерянным, почти комическим.

Грасиэла перевела взгляд с лица Колина, который, впав в оцепенение, смешно вытаращил глаза, на акушерку:

— Да вы шутите!

Миссис Силвер усмехнулась:

— Нет, не шучу. Я не заметила, что там бьется еще одно сердце. Приношу извинения, мне вообще-то следовало об этом догадаться. У вас ведь был такой огромный живот.

Переведя взгляд на миссис Уэйкфилд, она сказала ей, что нужны дополнительные чистые полотенца и вода. Экономка поспешно повернулась к служанке, стоящей позади нее, и отправила ее за полотенцами и водой.

А миссис Силвер продолжила, снова обращаясь к Грасиэле:

— У очень многих женщин вашего возраста рождаются двойни. — Она покачала головой и снова усмехнулась. — Никто толком не знает почему. Я всегда думала, что это последний подарок Господа женщинам, которые потом уже вряд ли родят детей… Или проявление его чувства юмора.

Она хихикнула.

Эла покачала головой и застонала:

— Не может быть, чтобы это происходило снова. Мне кажется, что еще один раз я этого не осилю.

— Осилите. Еще как осилите.

Служанка вернулась в спальню с полотенцами и водой.

Эла повернулась к Колину и потянулась к его руке:

— Колин.

Он покачал головой, словно бы выходя из оцепенения:

— Эла…

Его лицо медленно расплылось в улыбке.

— Ага, ну вот, — заявила миссис Силвер. — Я вижу голову.

Голову. Еще один ребенок.

Грасиэле не верилось, что это происходит на самом деле. Все прошедшие месяцы она все никак не могла свыкнуться с мыслью, что у нее будет ребенок. Теперь же выяснилось, что у нее их будет два.

— Не могли бы вы сделать еще одно усилие, миледи?