Сладость горького миндаля(СИ)

-Ты здесь? А я прошёлся по твоим комнатам - никого, - сонно пробормотал он, - хотел сходить на конюшню, да Бесс сказала, что ты с художником, - он с любопытством перелистал эскизы. - Да, хорош, ничего не скажешь, вылитый Ральф в юности. О, да тут и есть и законченное... - мистер Джозеф с интересом оглядел стоящие в углу готовые полотна - портреты Элизабет и Патрика Бреннанов. - Он внимательно рассмотрел их, и вдруг обратился к Доновану. - Странно, я замечал, что световой блик расположен наполовину на зрачке и наполовину на радужной, а вы рисуете только один блик в каждом глазу именно на радужной. Почему?

-Маленький обман - право художника, - улыбнулся Донован, подивившись наблюдательности мистера Джозефа Бреннана, - а вы тоже занимались живописью?

-Нет, с меня хватило и медицины, - рассмеялся Джозеф, - но живописи меня обучали. Как и музыке. Однако, судя по палитре, вы не любите широкую цветовую гамму? И пишете по серому грунту?

Донован удивлённо кивнул. Он подлинно применял небольшой подбор красок при живописи тела, но пользовался ими весьма умело. Изображение кожи было для него любимой художественной задачей. Поверх серой гризайли он выписывал лица лишь тремя красками: белой, чёрной и красной, причём с их помощью доводил живопись почти до полной законченности, которой недоставало лишь жёлтых тонов. Их он наносил лессировкой. Темные драпировки, волосы и второстепенные детали часто писал "alla prima".

Начав пользоваться белым грунтом, Донован покрывал его впоследствии прозрачным красным тоном, придающим живописи приятную теплоту, позднее брал красные грунты, а потом заменил их грунтом нейтрального цвета, составленным из непрозрачных красок. На нём подолгу работал гризайлью, и притом пастозно. Чарльз вообще любил грубозернистую ткань холста, так как зерно его и после продолжительного письма не закрывалось краской.

Донован объяснил это Джозефу Бреннану и, судя по вопросам, что тот задавал, он не был профаном. Но мистер Джозеф Бреннан сам ограничил своё любопытство:

-Однако вы бы заканчивали, ужин скоро.

-Да, осталось немного, - кивнул Чарльз.

-Может, продолжим завтра? - взмолился Райан Бреннан, и Донован вынужден был уступить.

Ужин прошёл тихо. Патрик Бреннан был в городе и не вернулся ещё в усадьбу. Миссис Бреннан тоже не было, она неважно себя чувствовала. Её место пустовало. Но её деверь, несмотря на ночь, проведённую в конюшне, чувствовал себя, видимо, превосходно и не жаловался на аппетит. Его разговор с племянником был посвящён рождению первенца Кармен и возлагаемым на него надеждам.

Потом он снова заговорил с художником.

-Кстати, в Лондоне недавно выставляли Тинторетто. Вы видели?

Донован кивнул. Он действительно был на выставке.

-Каким образом он рисует тела?

-Мне показалось, это наслоение толстого слоя светло-жёлтой краски, разведённой в совершенно прозрачном связующем веществе, на коричневый грунт. Там, где он хотел передать розовый тон кожи, в жёлтую охру примешана красная краска, вероятно, киноварь.

-Вы тоже пользуетесь киноварью?

-Нет, - покачал головой Донован, - минеральную сегодня достать трудно, а искусственная со временем изменяет цвет до серого или почти чёрного, часто уже в красочном слое. А некоторые имеют синеватый карминовый оттенок.

-А чем же пользуетесь?

-Реальгаром.

-Сернистый мышьяк? О... это ядовитая штука. Но жёлтой охрой вы пользуетесь?

-Нет, я предпочитаю аурипигмент, цвет более выраженный.

-Это тоже небезобидно. Он же готовится возгонкой мышьяковистого ангидрида с серой. Очень ядовит.

-Знаю, - кивнул Донован, удивляясь познаниям мистера Джозефа Бреннана, - но я осторожен.

В конце ужина Райан Бреннан заговорил с сестрой.

-Есть ли ответ на мои письма, Бесс?

Лицо Элизабет было как всегда спокойным и бесстрастным.

-Да, дорогой. - Она повернулась к брату, - есть письмо от мистера Арнольда Гранта, его посыльный сказал, что завтра около трёх он сам придёт к нам с визитом. А мистер Фрешуотер передал тебе приглашение на музыкальный вечер в субботу. Я напомнила ему о трауре, но он сказал, что танцев не будет, только небольшой любительский концерт.

Пока она говорила, резко вскинул голову Джозеф Бреннан. "Арнольд приехал?", спросил он. Элизабет обернулась к нему и кивнула. Мистер Эдвард Хэдфилд был задумчив и тих и за весь ужин не произнёс ни слова, однако Донован заметил, что при упоминании в беседе брата с сестрой имени мистера Гранта Хэдфилд тоже вздрогнул и стал внимательно прислушиваться к разговору.

Райан задумался.

-Распорядись - пусть Мэтью приготовит мне чёрный фрак. Я хочу, чтобы ты тоже пошла.

Элизабет посмотрела на брата, и на щеках её неожиданно вспыхнул пунцовый румянец, а меж губ влажно блеснули губы. Она едва заметно перевела дыхание и кивнула. Волосы её по-прежнему были убраны наверх, сзади камеристка уложила их в красивый узел.

Райан Бреннан извинился перед живописцем: завтра он сможет позировать только до половины третьего, но начать можно пораньше, в одиннадцать он уже освободится.