Slash. Демоны рок-н-ролла в моей голове

Один из самых забавных эпизодов случился в тот день, когда Иззи встал рано утром, чтобы посмотреть на сведение Sweet Child o’ Mine. Он их полностью затрахал. Обычно к полудню они уже сводили запись, а к четырем песня была готова. В тот день Иззи позвонил нам около часа дня и велел всем немедленно прийти, потому что песня уже готова и звучит великолепно. Когда я вошел, то первым, что увидел, было несчастное выражение лица Майка Барбьеро – парень выглядел как заключенный после долгого ночного допроса. Он включил нам получившуюся запись, и звучала она просто смешно: там было слышно только гитару Иззи и вокал Акселя, а остальное отошло на второй план. Барабанов я почти не слышал, баса вообще как будто не было, а моя гитара звучала только во вступлении и сольной части. Скажем так, у Иззи довольно ограниченный взгляд на вещи, и этот случай очень показателен. Конечно, запись мы переделали.

Когда мы сводили песню Rocket Queen, Аксель решил, что бриджу чего-то не хватает – какого-то элемента накала. Он придумал, что Адриана Смит – в тот день она пришла с нами в студию – потрахается с ним прямо там, и они запишут ее голос и наложат на музыку. Мы весь день налегали на «Джека», так что его идея показалась нам совершенно естественной и все были только за. Я хорошо знал о вокальных способностях Адрианы и из-за них не спал уже третью ночь подряд. Для атмосферы мы зажгли свечи, и они с Акселем пошли в студию и легли на пол у барабанной установки, а мы записали совершенно искренний вокал Адрианы со всеми стонами. Наслаждайтесь – его можно послушать в финальной версии альбома. Этот бридж говорил сам за себя. Не знаю лучшей песни, которой можно было бы завершить альбом, и лучшего способа запечатлеть все краски нашей жизни в то время.

Сама обстановка побуждает тебя пить ответственно и вести себя вежливо.

Алан Нивен всегда думал о том, как наилучшим образом использовать любую ситуацию в наших интересах. Он великолепно умел распространять информацию и поддерживать всеобщее возбуждение. Пока альбом доделывали и готовили к выпуску, Алан заставлял нас репетировать и организовал нам три концерта подряд в клубе «Марки» в Лондоне и там же несколько интервью. Он сделал все возможное, чтобы как можно раньше познакомить нас с Англией, что было очень умным тактическим ходом. Прежде чем мы отправились в путь, мне пришлось получить новую зеленую карту, потому что свою я недавно потерял вместе с ежедневником, где хранил все важные бумаги. Его я умудрился забыть на крыше фургона, выезжая с репетиции с Даффом. Бумаги оказались разбросаны по бульвару Санта-Моника, почти все удалось собрать, кроме зеленой карты, – возможно, по Лос-Анджелесу до сих пор ходит нелегальный иммигрант с карточкой на имя Сола Хадсона. Если и так, надеюсь, мое имя сослужило ему хорошую службу.

Я совершил ошибку, взяв с собой Тодда Крю и Уэста Аркина, чтобы они постояли со мной в очереди в иммиграционном офисе, когда я пошел туда за новой карточкой. Туда можно было попасть только в порядке очереди, поэтому на третий день безуспешных попыток мне нужна была компания. Мы явились в четыре утра, чтобы я точно успел пройти, и были настолько пьяны, что болтались там как кистоунские копы. Естественно, мы взяли выпивку с собой, так что, когда учреждение открылось, мы были уже в говно. Тодда чуть не арестовали за то, что он начал играть с каким-то искусственным растением в коридоре, пока стоял за меня в очереди, из-за чего остальным стало очень некомфортно.

Мы приехали в Англию за неделю до выступлений, чтобы порепетировать и дать интервью. Поселились в двух квартирах: Аксель с Иззи и Аланом – в одной, а я с Даффом и Стивеном – в другой. У нас был гастрольный менеджер по имени Колин. Мы остановились на Кенсингтон-хай-стрит, на достаточном расстоянии от круглосуточного Сохо. Это был совсем не рок-н-ролльный район. Все было слишком прилично, а делать совершенно нечего, кроме как пить в пабе на углу, чем мы, конечно же, и занялись. Это напомнило мне о времени, проведенном в Канога-парке: мы все обошли и так и не нашли для себя подходящего места. Только в Лондоне на нас никто не обращал внимания.