Слава Богу! Они все снова мертвы!

— Нами была осуществлена операция по ликвидации особо опасной группы международных шпионов. Данная операция проводилась в условиях повышенной секретности. Все убитые нами люди, были связаны с иностранными разведками и несли прямую опасность для существования советской власти. Можете связаться со своим губернским руководством. Со стороны губернии сопровождать проводимую нами операцию, было поручено товарищу Суслову. Соединитесь с ним, и он всё вам пояснит.

Товарищ Анцупов ответил:

— С наступлением лета обстановка в уезде заметно ухудшилась. Многие коммунисты и комсомольцы стали жертвами кулацкого террора. Различные банды, возглавляемые врагами Советской власти, совершали налеты на ссыпные пункты, уничтожая собранное по продразверстке зерно. Бандиты с поразительной точностью были информированы о передвижениях продотрядов и красноармейских частей, легко уклонялись от боя. Настораживало и другое. Во многих селах, хуторах, станицах неизвестные лица расклеивали антисоветские воззвания. В отличие от прежних белогвардейских листовок в них не было прямого призыва к свержению Советской власти. Речь шла о том, что крестьяне и казаки должны бороться за «новую» Советскую власть без коммунистов, за отмену продразверстки и введение свободной торговли, за замену диктатуры пролетариата «трудовой демократией». Такие «воззвания» появлялись до прибытия в села, станицы продотрядов. Работники уездного продовольственного комитета отмечали, что там, где появлялись эти листки, сдача хлеба по продразверстке резко сокращалась. Все эти действия являются составной частью нового плана контрреволюции по свержению Советской власти в нашей губернии. План этот существенно отличался от предыдущих планов по подготовке мятежей. Всё это говорит о том, что в руководстве губернского Чека есть серьезные люди, которые работают на врагов советской власти. О своих подозрениях я уже проинформировал губернский Совет и московское чекистское руководство. Так что доверия полного у меня к губернским товарищам сейчас нет. Но в любом случае пока вы останетесь под охраной здесь. А утром мы разберемся с тем, что с вами делать.

* * *

В следующий раз на допрос Иванова вызвали только после обеда. Анцупов с торжествующей улыбкой встретил арестанта и сказал:

— Ну что товарищ Иванов, или как вас там на самом деле кличут, как вам у нас? Как ночь провели? Кошмары не мучали? Может, какая гадость приснилась или есть еще какие-нибудь жалобы?

Иванов недоуменно спросил:

— Я не понял вашего тона. Что вы себе позволяете? Вы соединились с товарищем Сусловым? Он подтвердил мои полномочия? Что вы усмехаетесь? За самоуправство будете отвечать перед Москвой своей глупой головой. Немедленно свяжите меня с Сусловым.

Анцупов просиял лукавой усмешкой:

— Дорогой вы мой человек! Ну как мне вам пояснить, что я не могу вас с товарищем Сусловым соединить, поскольку у меня нет прямого сообщения с преисподней. Хотя товарищ Суслов и был прекрасным чекистом, человеком был грешным, врагов советской власти уничтожил великое множестве, в бога не веровал, так что в райских кущах его искать теперь явно бесполезно.

Товарищ Иванов воскликнул:

— Что случилось с Сусловым? Он погиб? Когда и как это произошло?

Тут товарищ Анцупов кулаком грохнул об стол и сказал:

— А ну хватит тут передо мною комедию ломать господин эмиссар. Убили нашего товарища Суслова сегодня рано утром на вокзале. И ты видимо знал о готовящемся на него покушении и потому и сослался на него. А теперь пойди, проверь подлинность твоей личности. Документы у тебя хорошие, и сам бы такие не нарисовал бы. Но веры им нет никакой. Так что признавайся вражина, тебе же легче будет. Ориентировка на господина Верховцева, как про вас писана. Еще отдельно указано особое умение пользоваться чужими документами и артистические способности к перевоплощению. Так что дорогой вы наш эмиссар я предлагаю вам рассказать о своем задании и о том, с кем вы должны были в наших краях начать сотрудничество. Быстрее начнете свою исповедь, получите шанс на сохранение своей жизни. Будете запираться, вам же будет хуже. Я ясно объясняю?

— Да куда уж яснее — ответил Иванов.

В этот момент дверь кабинета открылась, и часовой вошел в комнату и, наклонившись, он шепнул на ухо Анцупову:

— Вооруженные верховые казаки пытаются проехать через мост. Угрожают охране. Я об этом сообщил в штаб Красной гвардии.

Анцупов вскочил с места и сказал:

— Допрос на сегодня прекращаю. Даю вам срок на обдумывание до завтрашнего утра. Если будете продолжать запираться, то тогда применим к вам средства устрашения. Всё равно вы нам всё расскажете. Это я вам обещаю.

В ту же ночь вооруженные белоказаки переправились на пароме в город, атаковали здание уездного Чека. Начался бой. К белоказакам присоединились офицеры из повстанческой организации, готовившей мятеж. После короткого боя белоказаки ворвались в здание ЧК. Дверь камеры, в которой находился товарищ Иванов, открылась, и на пороге возник огромный обросший седой бородой казак. Он сказал: