Слава КВКИУ!

Месяца через два пришло время зачета. Все давно забыли тот инцидент, кроме меня и, думаю, и кроме Абдразякова.

В соответствии с учебным планом зачёт проводился до сессии, то есть, отдельное время на подготовку к нему не выделялось. Мне же, будто специально, сильно не повезло. Все предшествующие дни, когда наши ребята готовились, кто, как мог, мне пришлось то в наряде стоять, то заниматься другими неотложными делами. Получилось, что на зачёт я шёл с туманом в голове, хотя такое со мной случалось редко.

О схеме мне даже думать не хотелось, поскольку ее я так и не освоил, но в каждом билете обязательно один вопрос был по той ненавистной электрической схеме. Отсюда и моё настроение! Я предчувствовал, что через Абдразякова мне не пройти. И я сам помогу его торжеству, поскольку наверняка сам и засыплюсь, доказав, что он был прав насчёт моей тупости!

Перед зачётом мои товарищи всё же припомнили тот случай и заранее смотрели на меня с сожалением, будто я уже завалил зачёт. Не сдать что-то с первого раза на четвёртом курсе – это было для всех чересчур. Такого мы, давно набравшись опыта, уже не допускали. Потому мне заранее стало и обидно, и стыдно. Но я был готов смириться, поскольку месть подполковника Абдразякова казалась неизбежной.

Свой билет я вытянул с ощущением обреченности. И оно меня не обмануло. Вопрос по схеме оказался самым сложным и трудно запоминаемым. Что-то мне всё же по нему припомнилось, но логичного и связанного ответа всё равно бы не получилось.

Было противно чувствовать себя недоумком, потому даже два других вопроса, которые я знал вполне нормально, я тоже скомкал. «Но Абдразякову засчитать их всё же придётся!» – порадовался я хоть такому результату.

Однако вопрос по схеме считался более важным, нежели все остальные. Не ответив прилично на него, не приходилось рассчитывать на получение «зачёта». Схему я оставил на закуску.

«Вот и выпали Абдразякову все козыри, чтобы рассчитаться со мной сполна! – решил я. – Стало быть, подошёл конец моей трагикомедии!»

Когда оставалось ответить по схеме, я зачитал преподавателю вопрос из билета и приблизился к ней, вызывавшей во мне дрожь.

С чего начинать, мне было известно. Абдразяков слушал меня с добродушным видом. Но очень скоро я поплыл, сбился, ушёл в сторону и запутался настолько, что вообще замолчал. С тактической точки зрения это было недопустимо. Следовало нести любую околесицу, только не молчать. Это курсантская азбука, подчас помогавшая сдавать всё и вся без достаточных знаний.

Однако молчать мне долго не пришлось.

– Вы же до сих пор докладывали всё правильно! – подвёл зачем-то промежуточные итоги Абдразяков, явно мне подыгрывая. – Вот и указку уже направили на реле Р-72… Почему же не продолжаете? Я же вижу, знаете, что это реле замыкает свои контакты 21-41 и тем самым подает напряжение… – стал он тянуть меня со всей очевидностью.

И я вспомнил! Да! Дальше мне всё было известно. Я обрёл привычную для себя уверенность и стал вполне толково отвечать. И всё же переоценил себя. Снова запутался в каких-то контактах, ушёл в сторону от требуемой последовательности включения реле, и опять замолк. До завершения ответа было далеко, но я выдохся и не знал, как продолжить. Моя схема, как выражаются ракетчики, опять зависла!

– Ну, что же вы? – заинтересованно глядя на меня, удивился мой мучитель. – Вам же осталось показать только цепь подачи напряжения на реле Р-117! А дальше и рассказывать нечего! Дальше итак всё известно! Верно? – спросил он меня, будто это я нащупал истину, а не он.

– Так точно, товарищ подполковник! – подавленно промямлил я.

– Вот и хорошо! Рад, что схему вы прекрасно освоили! Вполне можете собой гордиться! – сказал он мне, похоже, издеваясь. – А поскольку и по программному механизму, и по индикатору ускорений претензий к вашему ответу у меня нет, то вопрос решается однозначно – ставлю вам зачёт! Возьмите вашу зачётку и позовите очередного курсанта!

Я вышел из аудитории вспотевшим. Мне не верилось, что мои унижения закончились, но это подтвердилось вытянувшимися лицами моих товарищей. На них легко читался единственный вопрос:

– Сдал?! И он тебя так просто пропустил? Чудеса! А мы-то рассчитывали увидеть кровавую расправу! Силён мужик, однако ж!

Я так и не понял, на чей же счет пришлась тогда последняя реплика моих товарищей. Но подразумеваю, что всё же, не на мой! Ведь это подполковник Абдразяков мстить мне не стал. И когда я впоследствии освободился от известного всем синдрома студента, считающего, будто что-то знать следует только до сдачи экзамена, то догадался, что он и не собирался мстить, и уж меня своим врагом точно не рассматривал.