Слава КВКИУ!

В общем-то, к этому времени наша разгрузка была закончена. Мы сложили ящики рядом с вагоном и ждали машину. А тем временем, горстями разжевывали и рассасывали витаминки, гоняясь друг за другом, чтобы согреться. Особенно мёрзли ступни. Не рассчитывая долго работать на улице, мы прикатили в летних портянках, вот и пришлось энергично пританцовывать, чтобы не простыть.

Через десяток минут я почувствовал неладное. Мне стало жарко, а руки сами собой потянулись к пылающим бровям. Они вдруг нестерпимо зачесались. То же самое началось на месте усов и подмышек. Следом воспламенилась грудь, затем и спина в районе лопаток!

Я тайно от всех почесывался, но всё сильнее беспокоился о причинах неожиданной чесотки и горения. «Прямо-таки жар! Воспаление чего-то? Неужели отравился витаминами?»

Подобную растерянность я заметил у своих товарищей. Они тоже усиленно чесались и удивлялись, ничего не понимая. Меня это слегка успокоило. Выходило, не мне одному стало не по себе!

Наши лица покрылись красными пятнами. Глядя на товарищей, я представлял, что такие же пятна выступили и на моём лице. Беда! Стало ясно, что мы отравились этими чёртовыми витаминами. Перебрали, что ли?

Нас всех бросило в жар. Мы даже шинели расстёгивали, как и кителя, до голого тела, лишь бы проветрить неожиданно разогревшиеся организмы. Мы не потели, но мы горели. «Чертовщина какая-то! На нас эксперименты проводят, что ли?»

– Да, не волнуйтесь вы так! – успокаивала нас провизор, заметив общее беспокойство. – Это витамин «П» так действует. Это же никотиновая кислота! Скоро всё пройдёт!

В это почти не верилось, хотя какой ей интерес нас травить? Но настроение упало. Поскорее бы всё здесь закончить, и домой. Но машины всё нет.

Постепенно мы стали остывать, а вместе с тем проходило и наше беспокойство. Мы опять бегали, чтобы согреть ноги. На них витамины не действовали, ноги мерзли по-прежнему.

Генка Панкратов обратил внимание, что и женщина-провизор съежилась. Тоже замёрзла. Он посоветовал ей отогреваться в конторе по соседству. «Мы к этим ящикам никого не подпустим, не беспокойтесь! И хорошо бы вам насчет машины ускорить, позвонить, узнать, что с ней стало. Может, ее и не будет сегодня».

Получив разрешение от Генки, женщина с благодарностью убежала в тепло. В конторе всех нас всё равно не разместить, а то, хорошо было бы и нам туда. Если бы не пенсионный возраст хозяйки конторы, то мы, возможно, и уместились бы все, а так по очереди бегали отогреваться.

В бегах прошло ещё часа полтора. За это время приходила пожилая весовщица-железнодорожница. Проверила пустой вагон, приказала нам вымести мусор и дала отмашку маневровому тепловозу, чтобы откатил вагон. А мы опять остались мёрзнуть, уже не рискуя согреваться никотиновой кислотой.

Машина за ящиками приехала после девятнадцати часов. Мы стали ее загружать, а Генка метнулся в контору, откуда связался с дежурным по училищу и попросил прислать за нами машину.

Дежурный по училищу Генку расстроил. Оказалось, что прежняя дежурная машина, которая нас на станцию и привозила, уже отработала своё и ушла в автопарк, а новая машина недавно повезла ужин караулу на гарнизонную гауптвахту. Стало быть, только часа через два!

Генка взвыл от отчаяния:

– Товарищ полковник! Мы здесь почти околели! До ее приезда не доживём!

– Ничего не могу поделать! – ответил дежурный. – Как только, так сразу!

Тогда Генка пошёл ва-банк:

– Хоть подтвердите потом, что мы водку здесь не распивали, а только согревались!

– Вы что, товарищ сержант? У вас там мозги совсем перемёрзли?! – закричал в трубку полковник. – Какая водка?! Я вам так подтвержу…

Генка положил трубку и засмеялся:

– Может, хоть теперь ускорит?

Машина пришла очень скоро. Мы не успели погибнуть! Но дежурный по училищу потребовал по приезду нас к себе. Проверял, не пьяные ли мы, но сразу во всем разобрался, чертыхнулся и нас отпустил.

Время ужина давно закончилось, но дежурный по курсу оставил нам, так называемый, расход. Мы знатно поели на ночь и отправились в казарму.

Вечерняя поверка закончилась совсем недавно. Народ активно готовился к отбою, расхаживая в неглиже, по крайней мере, наполовину.

Кто-то, не мешкая, сразу же свалился в койку, и через минуту спал, не обращая внимания на шум. Кто-то спешил в умывальник, чтобы умыться холодной водой по пояс. Были у нас заядлые моржи! Кто-то подшивал свежий подворотничок, кто-то гладился или чистил на завтра сапоги. Ведь на снегу пыли нет, потому сапоги зимой пачкались, в основном, от пола, постепенно становясь красными. Но чистить их можно было не каждый день, не то, что летом!

В Ленкомнате кто-то «забивал» места напротив телевизора, чтобы посмотреть «как живут нормальные люди». В большом казарменном классе несколько человек вращали рукоятки шумных арифмометров «Феликс», рассчитывая систему охлаждения ЖРД для курсового проекта. Кто-то рядом с ними терзал иностранные тексты, накапливая переведенные на русский язык «тысячи знаков» для зачёта, и периодически чертыхался по-русски.