Славяне в древности

Во II—III вв. носители позднезарубинецкой культуры нз Подесенья расселяются в бассейне верхней Оки. В этом регионе широко распространяется керамика с чер¬ной н светло-коричневой лощеной поверх¬ностью, ие имеющая местных корней и по формам и фактуре теста теснейшим обра¬зом связанная с керамикой деснинского населения. В условиях смешения почепско- го населения с местным, принадлежавшим к днепровской группе балтов, в верхнеок¬ском бассейне формируется могцинская культура, носители которой отождествляются с Coldas Иордана н голдлью русских летописей 28.

Оставшееся в Подесенье позднезарубинецкое (почепское) население после III в. ие составляло целостной культурной груп¬пы. Какая-то часть его вошла в состав носителей киевской культуры.

Большинство исследователей рассматри¬вает зарубинецкую культуру как раннеславянскую. Мысль о славянской атрибуции населения среднеднепровских полей погре¬бений, к которым принадлежат и заруби¬нецкие могильники последних веков до н.э. н первого столетия нашей эры, была вы¬сказана еще в начале XX в. В.В.Хвойко н, хотя н не была как-то серьезно обоснована, получила распространение в исторнко-ар- хеологической литературе. Правда, такие крупные исследователи, как Л.Нидерле и А-А-Спицын, не раз отмечали, что конкрет¬ных данных для этнической атрибуции за- рубннецких древностей в распоряжении науки просто нет. А.А.Спицын связывал зарубинецкую культуру со скифским миром 29. Высказывались н иные точки зрения об этносе зарубинепких племен, их относи¬ли н к германским переселенцам, и к бас- тарнам, и к кельтам.

Собственно археологическим, ретроспек-тивным методом обосновать славянскую принадлежность населения зарубинецкой культуры не представляется возможным. Как показано выше, судьба этих племен была сложной н неоднозначной. Расселение по-томков зарубинецкого населения на обшир¬ной территории среди разных этноязыковых групп н смешение его с аборигенами привели к различным этническим процессам, понять которые, основываясь исключительно на археологических материалах, далеко не всегда возможно.

Отсутствуют и письменые свидетельства, которые бы могли помочь решить вопрос об этосе зарубинецкого населения. Упоми¬нания о венедах в сочинениях Плиния, Тацита н Птолемея связать с зарубинецким населением надежно невозможно. К тому же следует учитывать, что сведения Птоле¬мея относятся ко II в. н.э., когда заруби¬нецкая культура прекратила свое существо¬вание н потомки ее носителей рассеялись в разные стороны. Относящаяся к следующе¬му столетию Певтингерова карта локализует венедов вовсе не в Поднепровье.Для славянской атрибуции зарубинецко¬го населения последних веков до н.э. н начала нашей эры не могут быть привлече¬ны и материалы топонимики. Архаические славянские гидронимы, выявленные О.НЛру- бачевым в Правобережной Украине, не обнаруживают какого-либо соответствия с зарубинецким ареалом, оии известны более широко и затрагивают лишь часть земель, где проживало зарубинецкое население на рубеже эр. К тому же этн архаические водные названия ие имеют хронологической определенности — отнести их к зарубинец- кому времени лингвистическими методами невозможно. Самое главное же заключается в том, что зарубинецкое население в I в. н.э. в значительной массе покинуло места своего прежнего обитания, а в таком случае сохранение водных названий весьма проблематично.

Версия о германской принадлежности носителей зарубинецкой культуры покоилась исключительно на предположении, что пле-мена поморской культуры, участвовавшие в ее генезисе, были германцами. Ныне, как говорилось выше, поморскую культуру следует связывать с периферийными балтами.

В последнее время некоторые археологи стали связывать зарубинецкое население с бастарнами 30.