Читаем Славяне в древности полностью

Начиная с 1150 г. до и.э. в южных областях территории нордийской культуры и в Ютландии сказывается постепенно усиливающееся воздействие среднеевропейских культур полей погребальных урн. Появляются первые захоронения по обряду кремации умерших, и новая обрядность постепенно распространяется на север. На смену высоким курганам сначала приходят плоские насыпи, а затем обычай сооружения курганов исчезает вовсе. К 650 г. до н.э. ритуал труносожжения распространяется уже повсеместно и становится господствующим.

На последней стадии бронзового века нордийская культура в материковой части Европы дифференцируется на шишлейскую и пошерзонскую. Последняя по всем основным показателям уже близка к культурам полей погребальных урн и некоторыми археологами присоединяется к этой культурной общности. Около 700 г. до н.э. накануне формирования ясторфской культуры в рассматриваемом ареале по-прежнему наблюдается пестрая картина (рис. 25). На основе пошерзонской культуры образуются ниенбургская (восточнее Везера) и северо-западно-немецкая (между Везером и нижним Рейном). В Ютландии продолжала свое развитие нордийская культура (влащивская стадия), в низовьях Заале существует культура домковых ури, на правобережье Заале — халенская, на левобережье — унструцкая культуры. Юго-восточные земли будущего ареала ясторфской культуры принадлежали лужицкому населению.

Длительное воздействие со стороны среднеевропейских культур полей погребальных урн, связанное с инфильтрацией их носителей, а также гальштатское влияние, которому немецкие исследователи придают большое значение, стали импульсами интеграции племен, представленных довольно различными культурами позднего этапа бронзового века, и становлению около 600 г. до н.э. единого культурного образования — ясторфской культуры (рис. 26 и 27), продолжавшей в погребальной обрядности традиции «полей погребальных урн». Следовательно, ясторфекая культура была результатом консолидации местных племен периода позднего бронзового века в условиях взаимодействия с населением общности полей погребальных урн 46.

Формирование этой культуры сопровождалось временной изоляцией ее ареала от более южных областей: прекратился приток броизы с юга, и население было вынуждено вернуться к изготовлению орудий труда и бытовых изделий из камня и кости. Какое-то значение для кристаллизации ясторфской культуры имело освоение ее носителями железоделательного и железообрабатываюшего производства. В этой ситуации, как считают ее исследователи — и археологи, и лингвисты, — и завершился процесс становления германского этноса 47. Это не исключает возможности зарождения некоторых языковых явлений, ставших характерными для германской этнической группы, в предшествующее время, в эпоху бронзы.

Таким образом, активное участие населения среднеевропейской общности полей погребальных урн в начальном этногенезе германцев представляется несомненным. Некоторые ученые склонны считать прагерманцами сравнительно небольшую часть племен общности полей погребальных урн, проживавших между Везером и Рейном, где наблюдается непрерывное развитие древностей от эпохи бронзы вплоть до начала нашей эры. Однако, думается, что можно согласиться с Х. Бехагелем, отметившим в этой связи; носителей культуры полей погребальных урн нельзя еше считать германцами, хотя среди их предков, несомненно, были племена общности полей погребальных урн 48.

Рис 25. Рейнско-Висленское междуречье и Ютландия накануне сложения ясторфской культуры (700—600 гт. до н.э.). Ареалы археологических культур: а — влащивской; б — нордийской (шишлейской и пошерзонской); в — ниенбургской; г — домковых урн; д — унструцкой; е — халленской

Рис. 26. Ясторфекая культура и ее окружение в начале железного века. а — ареал ясторфской культуры (ее древнейший регион выделен более частыми точками), б — северонемецкая культурная группа, близкая ясторфской; в — расселение кельтов: г — ареал лужицкой культуры; д — ареал поморской культуры

Рис. 27. Глиняная посуда ясторфской культуры: 1 — Деуге, около Старгарда Щецинского; 2—3 — Терпин (округ Деммин); 4 — Ванвельница, около Щецина; 5 — Верницке (округ Наумен)

Рис. 28. Регион формирования западных балтов. Места находок: а — каменных топоров с поперечным лезвием и змеиноголовым обухом; б — топоров нортикенского типа; в — топоров с закраинами и дугообразно расширенным лезвием; г — булавок со спиральной головкой (а — г — древности приморской культуры по Л. Килиану); д — ареал предлужицкой культуры; е — юго-восточная граница ареала нордийской культуры; ж — северо-восточная граница верхнепалатинацко-чешской группы культуры курганных могил; з — ареал тшинецкой культуры; и — тшинецко-комаровской; к — комаровской.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука