Славяне в древности

Глиняная посуда культуры подклешевых погребений (рис. 38—41) отражает синтез лужицкой и поморской культур. Часть ее является дальнейшим продолжением лужицкой керамики. Это высокие горшки яйцевидной формы, среди которых есть и «клеши», округлобокие сосуды с двумя ушками, амфоровидные сосуды, миски с загнутым наружу краем, ситовидные сосуды, кубки, плоские круглые крышки. Другая часть эволюционировала из поморской керамики. Это выпуклобокие сосуды с гладким верхом и специально ошершавленным («хроповатым») туловом, которые употреблялись и как «клеши», амфоровидые сосуды с ошершавленной поверхностью, миски с ребристым краем и ушком, кувшины. Бытовали и сосуды, распространенные как в лужицких, так и в поморских древностях, в частности, горшки с высокой цилиндрической шейкой. Вся глиняная посуда делалась ручным способом без применения гончарного круга.Наследием лужицкой культуры были булавки со спиральными головками и с завершениями, свитыми в ушко. Из поморской в культуру подклешевых погребений перешли булавки с дисковидными головками, фибулы чертовского типа и единичные находки ковачевичских фибул. Ряд предметов, распространенных в поморских древностях (например, нагрудники из нескольких дуговидных обручей, скрепленных ажурной пластинкой), в культуре подклешевых погребений не получил распространения.

Рис. 38, 39. Глиняная посуда из могильников культуры подклешевых погребений (сосуды-клеши даны в перевернутом виде)Рис. 38. 1—3, 5, б — Трансбур; 4, 7 — РадванкувРис. 39. I. 3, 5, 6 — Трансбур; 2, 4, 7, 8 — Радванкув

Рис. 40. Глиняные сосуды из могильника Ветоленка Дворска культуры подклешевых погребений

Металлические предметы в рассматриваемое время в большинстве случаев изготавливались уже из железа. Среди них к распространенным принадлежат булавки с лебедевщшыми головками, гвоздевидные и с головками в виде трубчатого ушка. Бытовали также фибулы ранне- и среднелатенских типов, ожерелья из стеклянных бус, бронзовые шейные гривны в виде корон. Среди украшений можно назвать еще бронзовые колечки со спиральным завитком, к которому привешены биспиральные (очковидные) привески (рис. 41), происходящие из упомянутого выше могильника Варшава- Грохув. Бисприральные подвески ранее были распространены в среде лужицких племен 14. Встречены также предметы из кости и рога — иглы, проколки, орнаментированные накладки и другое.

Основой экономики населения культуры подклешевых погребений были земледелие и скотоводство. Обе предшествующие культуры — и лужицкая, и поморская — принадлежали к земледельческим и племена рассматриваемого периода унаследовали их традиции. Зафиксированы следы плужной обработки почвы, но пахотных орудий пока не встречено: они, очевидно, целиком были деревянными. Возделывались просо, пшеница, ячмень, горох, бобы, лен. При раскопках зафиксированы также следы занятий рыболовством, охотой и собиранием лесных плодов.

Рис. 41. Украшения и керамика культуры подклешевых погребений: 1, 2, 4, 5 — глиняные сосуды; 3 — булавка; 6 — височное кольцо со спиральным окончанием и биспиральными подвесками. 1 — Шимборзе; 2, 6 — Варшава-Грохув; 3 — Трансбур; 4 — Сарнувек; 5 — Бжесць

Есть все основания рассматривать население культуры подклешевых погребений как славянское. Начиная с этой культуры прослеживаются элементы преемственности в эволюционном развитии древностей вплоть до достоверно славянских эпохи раннего средневековья. Отнесение процесса становления славянского этноса к более раннему времени представляется невозможным: лужицкая культура, как показано выше, была еше древнеевропейским образованием с несколькими неустойчивыми диалектами.

Образование единого языка (и этноса) немыслимо, если в течение какого-то времени на определенной территории не существовала бы соответствующая группа населения, проживавшая в одинаковых условиях. Отмечая это обстоятельство, А. Мейе писал, что причины, вызывавшие языковые новообразования в среде индоевропейцев, еще слишком мало изучены, но одним из процессов было смешение индоевропейских племен с племенами, говорившими на других языках. В качестве примера ученый называет греческий язык 15.

Концепция А.Мейе о лингвистической дифференциации как результате внешнего импульса со стороны субстрата подверглась критике и ие может быть признана всеобъемлющей. Однако из этого не следует, что мысль этого исследователя о возможном образовании новых индоевропейских язы¬ков в условиях взаимодействия двух родственных (или неродственных) диалектов должна быть отвергнута. В отличие от греческого, славянский язык сохранил множество особенностей, унаследованных от праиндоевропейского, элементы неиндоевропейского субстрата в нем ие проявляются.