Славянорусские древности в «Слове о полке Игореве» и «небесное» государство Платона

Звоня рускым златом, поют… - «Русское золото» совсем не обязательно то золото, которое половцы награбили во время набега на Русь после поражения Игоря, и даже совсем не то золото, потому что половцы еще не успели получить выкуп за плененных русских и поделить вырученное. А было ли у них вообще время обменять на золото какието товары у «готов»? Слишком уж быстро «готские девы» стали бы кудеситься в это золото и звенеть им во время пения и танца. Скажут, что это золото оказалось у «готов» после ранее совершенных половецких грабежей в русских землях. А что - эти «готы» сидели на своем острове и только ждали результатов половецких грабежей? Они и сами были хороши. Среди награбленного в морских набегах и в результате выкупа у них пленных, они имели и «свое» золото, «русское». О том, что русы продавали награбленное соседним народам, имеются известия восточных авторов.

А если эти так называемые готы хорошо умели делать свои «русские» ювелирные украшения, вот вам и «русское золото», которым звенят во время ритуального танца, сопровождаемого пением, «готские девы», притом, помимо военной добычи через посредников половцев.

Эти «готские девы», звеня золотом, поют на берегу Синего моря. Но золотые украшения могут звенеть только во время танца - девы поют и танцуют. Поэтому берег моря, золотые украшения, пение и танец - это обстановка ритуального танца, «одной из наиболее древних форм молитвы, осуществляемой путем имитации «божественных» действий. В процессе танца участники подражали движению солнца, звезд. Относительно значений «танцевать» и «молиться» ср. греч. pedao «прыгать, танцевать», но валл. pedi «молиться», гот. plinsjan, русск. плясать, но и.е.*prek- «просить, молить» (Маковский, 1996. С. 328).

Во многих русских заговорах действие происходит на берегу моря, иногда присутствует золото. «Пойду стану благословясь, пойду перекрестясь во чистое поле, во зеленое поморье… три врана… несут трои золоты ключи, трои золоты замки»; «пойду… путем дорогой к синему окиануморю». Далее идет просьба к «великим помощникам» (Даль, 1994. С. 36-37). А что если и наши девы обращались с определенной просьбой к неким «великим помощникам»? И вот еще достойное внимания действие на берегу моря: «Женщины поморов Кольского уезда Архангельской губернии, чтобы вызвать попутный ветер для возвращающихся с промысла рыбаков, исполняют особый обряд, который называют «моление ветра». Вечером, к возвращению рыбаков, женщины всего селения выходят к берегу моря «молить ветер, чтобы не серчал» (Карсанов, 1992. С. 119).

Поют время Бусово. - Самая невероятная теория о «времени Бусове» - та, по которой, начиная с 30х годов XX в. под «бусове» в отечественной науке стали понимать Божа, одного из князей славянантов, побежденного в 375 г. готским королем Винитаром, и который был распят на кресте вместе с сыновьями и 70ю знатными антами. Все перепуталось здесь и теперь уже никого не спросишь, почему время события 800летней давности из истории готов и славянантов исполнительницами песен, будь это «готские девы» или «половецкие девки», если у них такая длинная память на поражение русских, и это доставляло им удовольствие, названо это время по имени побежденного Божа, а не по имени победителя «винидов» Винитара? А если поют всетаки половчанки, тогда, спрашивается, какое им дело до истории готов, которая какимто образом еще увязывается с «местью Шароканю»? Пытаясь найти выход, обычно читают «месть Шороканю» не как дательный падеж, единственное число «Шарукану», а как притяжательное «Шаруканову». Этой местью за половецкого хана Шарукана, деда Кончака, считают разгром ордами Кончака и Гзы полков Игоря. И делается ссылка на поход в 1107 г. объединенных сил семи русских князей на половцев, когда те под предводительством ханов Боняка и Шарукана были разгромлены русскими войсками. Боняк был взят в плен и казнен в Киеве. А вот судьба Шарукана русским источникам не известна, в Летописи о нем сказано два слова: «а Шарукан едъва утече». Не обращают внимания и на слова самого Кончака в Ипатьевской летописи, когда он после бедыпобеды над Игорем звал хана Гзу на Киев, и сказал: «Поидем на Киевьскую сторону, где суть избита братья наша и великый князь нашь Боняк». - О Шарукане не было сказано ни слова. Тогда причем тут месть за Шарукана?!

Ошибкой в расчетах оказалось и предложенное мной в книге «Русские древности «Слова о полку Игореве», изданной в 2004 г., для расшифровки «время бусово» имя византийского перебежчика к аварам Буса (VI в.), который научил их делать стенобитные орудия. Это умение перешло потом к другим степнякам, Кончак, например, пользовался как раз такими разборными орудиями.