Славянская хроника

Итак, двигаясь далее, они подошли к городу, что зовётся Равенель[89]. Он расположен посреди чащи, а его жители — сербы, сыны Велиала, — лишены страха Божьего и преданы плотским утехам и обжорству. Служа, согласно своему имени, всем мерзостям, и живя, согласно расположению места, как звери, они ещё более дики, чем последние. Тем не менее, они признают себя подданными греческого царя, чей посол заранее прибыл к герцогу и, находясь теперь вместе с ним, велел им с честью принять герцога в замке и самым достойным образом, как то подобает царскому величеству, служить ему во всём. Но те, презрев его увещевания или распоряжения, отпустили его ни с чем и не оказали никакого уважения. Вернувшись к герцогу, посол сообщил ему то, что слышал. Тогда герцог со своими людьми подошёл к городу и разбил там лагерь. Вновь отправив посла, он вторично велел им с миром явиться к нему, просил дать ему проводника и таким образом мирно расстаться. Предприняв это несколько раз, но так ничего и не добившись, герцог сказал своим людям: «Справедливо, чтобы те, кто отправился в паломничество, шли с миром и кротостью. Поэтому и нам не следовало бы идти к городу царя, к которому мы направляемся, с распущенными знамёнами. Но, поскольку эти сыны Велиала, не желая мира, по-видимому, добиваются с нами войны, давайте развернём знамёна и двинемся вперёд! С нами Бог наших отцов, во имя которого мы отправились в странствие и, следуя заветам которого, оставили дома, братьев, жён, сыновей и поля. Здесь нужно употребить силу. Храбро сразимся! Да случится то, что Ему угодно, ибо живём ли, или умираем, мы всегда Господни!»[90]. С этими словами они, развернув знамёна, двинулись дальше и, миновав город, расположились лагерем неподалёку от него, в глубокой долине, на берегу прозрачной реки, имея справа горную местность, а слева — чрезвычайно густые заросли ежевики. Итак, полагаясь на эти укрепления, они развели большие костры и, расставив по лагерю стражу, привели себя в порядок и легли спать. И вот, посреди ночи сербы, собравшись со всего леса как один, образовали четыре отряда и, поочерёдно завывая с четырёх сторон, сильно шумели, надеясь тем самым напугать войско герцога, заставив его бежать, бросив своё добро, и взять большую добычу. Герцог, вскочив со своими людьми, бросился к оружию, а маршал Генрих обошёл всех воинов, побуждая их собраться под знаменем герцога. С одной стороны слуги под охраной сторожили коней, и им было велено, в случае, если они первыми подвергнуться нападению врагов, немедленно сообщить об этом воинам, чтобы те их защитили. Число мужей, владевших оружием, составляло 1200 человек. Когда все воины, как было сказано, прибыли к герцогу, к нему поднялись также епископ Конрад и аббаты Генрих и Бертольд, и расположились рядом с герцогом. В то время как герцог сидел в полном вооружении, был разведён огромный костёр; возле него стояли граф Гунцелин и наиболее крепкие воины, вдохновляя друг друга, как вдруг просвистела стрела и упала рядом с ними. Устрашённые этим, они поспешно схватились за оружие. Внезапно явился гонец и сообщил, что шатёр господина епископа Вормсского захвачен врагами; при этом погибли, поражённые стрелами, один рыцарь и двое слуг; впрочем, один из них прожил до середины следующего дня и только тогда умер. Дело в том, что стрелы были отравлены и каждый, кого они поражали, не мог избежать смерти. Итак, услышав столь печальную новость, к шатру епископа тут же были отправлены 20 закованных в латы рыцарей; придя туда, они храбро порубили врагов, а один, действуя пращёй, поразил по Божьей воле их командира и убил его. Когда тот пал, остальные обратились в бегство и не дерзали более нападать на лагерь герцога.

Когда настало утро, опустился очень густой туман, и герцог велел не сниматься с лагеря до тех пор, пока туман не рассеется. Когда выглянуло солнце, они отправились дальше и увидели издалека, что враги весь день просидели в засаде, надеясь захватить хоть кого-нибудь из них. Благополучно миновав этот лес, они добрались до города Ниш[91]. Там герцог был с честью принят; и его, и его людей обеспечили всем необходимым за счёт царской казны. Оттуда герцога провели к Адрианополю[92], а затем — к Винополю[93]. Продвигаясь таким образом, они в Святой Пяток[94] добрались до Константинополя. Проведя там Страсти Господни и Святую Субботу, они утром в день Воскресения[95], торжественно совершив таинства и позавтракав, поднялись ко двору царя. Герцог, согласно обычаю нашей страны, отправил перед собой множество ценных подарков — прекраснейших коней, оседланных и покрытых попонами, доспехи, мечи, одежды из скарлака и одежды тончайшего шитья.