Славянская хроника

8. О смерти Балдуина и его преемнике Бертольде. Около того времени, как умер Эвермод, умер и Балдуин[185], архиепископ Бременский, который не заботился о своей церкви и об образе жизни которого лучше умолчать, нежели говорить. Ему наследовал господин Бертольд[186], мудрый и весьма начитанный муж, ревнитель справедливости, к которому герцог Генрих поначалу относился с большой симпатией, но затем невзлюбил. Поскольку его избрание прошло с некоторым нарушением священной процедуры, избраннику показалось, что он был избран не канонически. Отправив посольство к папе, он поведал ему о процедуре избрания, целиком положившись на суд верховного понтифика — или тот признает выборы законными и утвердит, или сочтёт недействительными. А папа, зная мудрость этого мужа, а также тот факт, что он может принести церкви много пользы, одобрил его избрание и утвердил своей грамотой. Итак, Бертольд был возведён сначала в сан иподьякона, а затем вновь избран епископом, чтобы в случае, если что-то в первом избрании прошло не канонически, теперь канонически и по закону было исправлено апостольской властью.

9. О соборе папы Александра. В это же время папой Александром был созван генеральный собор, который состоялся в Латеране, во дворце Константина. Туда съехалось множество прелатов, в том числе многие из тех, которые были поставлены раскольниками, в надежде обрести папскую милость и добиться от него разрешения исполнять свои должности. Особенно много монахов и клириков прибыло за милостью апостольского престола из Хальберштадтской церкви, которая сильно пострадала от деятельности Геро. Наиболее видным в этой процессии был аббат Дитрих фон Хильзенбург, ибо почти вся община его монахов «повесила на вербах свои арфы»[187], за исключением нескольких стариков, которые были рукоположены ещё до раскола. Поскольку они просили очень настойчиво, взывая к апостольской милости, относительно рукоположенных Геро лиц было, наконец, принято следующее решение: так как Геро был посвящён не раскольником, но католиком, а именно, Гартвигом, архиепископом Бремена, то рукоположенные им лица должны быть утверждены апостольской милостью в своих должностях и благодаря милости Господней могут рассчитывать на большее. Даже Геро получил милостивое разрешение свободно отправлять должность епископа в любом другом месте, кроме Хальберштадтской епархии. Туда прибыл также господин Бертольд, Бременский избранник, чтобы получить апостольское благословение на вступление в должность. Господин папа, радушно приняв его, начал весьма настойчиво говорить с ним о его избрании и оказал ему всевозможные почести. Так, он предоставил ему в собрании прелатов свою собственную кафедру среди высших владык и велел ему в торжественном одеянии сидеть рядом с собой. Когда в ближайшую субботу его должны были возвести в священники, а в следующее затем воскресенье — в епископы, накануне в пятницу прибыл приор Генрих, посол герцога Генриха и искуснейший интриган. Поскольку верховный понтифик был с ним знаком, его тут же проводили к папе. И вот, когда наступило утро и Бременский избранник приготовился к принятию сана, а кардинал Хубальд, который стал после Александра [папой под именем] Луций[188] и от которого в римской курии зависело очень многое, передал ему своё облачение, — ибо более достойного там просто не было, — кубикулярии папа объявили: «Пусть войдут бременцы». И господин избранник вошёл вместе со своими людьми. А господин папа, выйдя из своей комнаты, сказал ему: «Брат, поскольку ты избран в сан епископа с нарушением процедуры, мы объявляем твоё избрание недействительным». И, хотя некоторые из присутствовавших сказали: «О господин, пусть ваша милость вспомнит, что вы уже одобрили его избрание», папа вернулся в ту комнату, откуда вышел. А Бертольд не без стыда удалился. Позже ему наследовал Зигфрид[189], сын маркграфа Адальберта, которому герцог во всём оказывал самое верное содействие, как ради него самого, так и ради его брата Бернгарда, графа Ангальтского[190]. Тогда они были лучшими друзьями, но впоследствии отдалились друг от друга и стали злейшими врагами.