Славянская спарта

И чмъ дальше, чмъ ближе въ Каттаро, тмъ все могуче и грозне длается красота горъ. Отъ Перастской бухты пароходъ нашъ уже бжитъ въ суровой тни титанической черносрой стны, подпирающей облава небесныя. Стна эта загораживаетъ намъ здсь полнеба, она не даетъ ни одному лучу солнца пролить свой живительный золотой дождь на городки и деревеньки противоположнаго праваго берега. Стна эта тянется на цлыя версты, нигд не разступаясь и не отступая, такая же срая, такая же голая, такая же мрачная и неприступная отъ Перастской бухты до самаго Каттаро… Глядишь съ жуткимъ чувствомъ съ палубы своего низенькаго пароходика на эти первозданныя громады, уходящія въ небо, и кажешься самъ себ вмст съ пароходомъ своимъ такою жалкою мошкою, копошащеюся у пяты этихъ каменныхъ исполиновъ; и самый заливъ, въ сущности еще очень широкій, по сравненію съ отнившими его колоссальными хребтами, невольно представляется какимъ-то узенькимъ водянымъ корридоромъ, обставленнымъ высокою стною…

— Это Черная-Гора! — какимъ-то словно обробвшимъ, стихшимъ голосомъ говоритъ мн нашъ спутникъ австріецъ Вагнеръ, указывая рукою налво.

— Видите, это Черная-Гора! — крикнулъ мн по-славянски сверху съ своего мостика капитанъ бокезецъ, и его черные глаза, и все его смуглое, сухое лицо вдругъ засверкали какихъ-то радостнымъ и самодовольнымъ огнемъ.

Такъ это, наконецъ, Черная-Гора!..

Я смотрлъ на нее съ безмолвнымъ благоговніемъ, недавно воспитаннымъ во мн страстною симпатіею къ этому родному намъ племени сказочныхъ героевъ и богатырей, изумительнымъ образомъ уцлвшихъ на порог ХХ-го столтія среди изнженной цивилизаціи современной Европы…

Такъ вотъ она, славная Черная-Гора! Привтъ теб и земной поклонъ за доблести твои…

Титаническая каменная броня, одвающая молодецкую грудь. Черногоріи, со стороны, обращенной къ врагу, — служитъ на своемъ верхнемъ гребн и оффиціальною границею между австрійскою имперіею и княжествомъ черногорскимъ. Объ этомъ свидтельствуютъ въ краснорчивомъ безмолвіи вдругъ заблвшій тамъ наверху австрійскій фортъ и казарма австрійскихъ пограничныхъ жандармовъ, стерегущихъ рубежъ земли цесарской…

Но «орлы» Черной-Горы не стсняются жандармами и пушками. Ихъ черныя струки свободно бродятъ по козьимъ тропамъ, этихъ головокружительныхъ высей, въ которыхъ они чувствуютъ себя какъ рыба въ вод, и въ былыя времена они уже не разъ — нельзя сказать — сбгали, а просто слетали съ своихъ дикихъ неприступныхъ утесовъ, сливались съ нихъ быстро и дружна внизъ, какъ волны горнаго водопада, и являлись какъ снгъ на голову среди перепуганныхъ жителей Бокки, гомерически-могучіе, гомерически-смлые, круша и руша передъ собою тогда еще дряблую австрійскую силу.

* * *

Все подножіе Черной-Горы, какъ и другихъ горныхъ береговъ Бокки, одто внизу садами оливокъ, смоковницъ, орховъ, усяно деревеньками и хуторками. Тутъ Мота, Доброта и много другихъ селъ, а противъ нихъ на правомъ берегу большое красивое мстечко Перчань. Добрбта — одно изъ самыхъ богатыхъ селеній Бокки; ея большіе двухъ-этажные каменные дома придаютъ ей видъ изряднаго городка. А такъ какъ жители ея не православные, а все католики, то въ прежнее время, когда между Австріей и Черною-Горою то-и-дло возникали пограничныя ссоры и столкновенія, — набги черногорскихъ юнаковъ прежде всего обрушивались на голову злополучныхъ добротянъ, — этихъ самыхъ близкихъ и самыхъ заманчивыхъ по зажиточности своей сосдей безплодной и бдной Черной-Горы, все-таки боле щадившей своихъ единоврцевъ…

* * *

Каттаро, славянскій Которъ, хорошо виденъ только тогда, когда вплотную подъдешь въ нему. Тамъ, гд горы праваго берега Бокки совсмъ готовы сойтись съ утесистыми стнами Черной-Горы, — узкая тснина, вся заросшая садами, раздляетъ ихъ своею глубокою сдиною. У начала этого ущелья, на низкомъ берегу, почти вровень съ водою, толпится группа домовъ и церквей, осненныхъ сзади отвсною голою скалою. Это и есть Которъ, главный административный и торговый центръ Бокки Которской, когда-то столица свободной республики бокезовъ…