Славянский сокол

– Поздно, ваше величество, – сказал Аббио. – Я прошу прощения, что в третий раз произношу эту фразу. Мы пригласили пятого рыцаря. Он готов к участию в турнире, и его палатка уже стоит рядом с моей. Отказать ему сейчас значило бы оскорбить рыцаря и воина. Утверждение полного состава – это как раз еще одна из причин, которая заставила нас нанести вашему величеству столь поздний визит. Опять – поздний… Как беден мой лексикон… – Аббио позволил себе шутить, и из этого можно было сделать вывод, что он уже отмяк душой после дневных нелегких и неприятных дел.

– И кто этот рыцарь? – спросил Бернар, опережая племянника, тоже заинтересовавшегося. – Я всегда думал, что знаю всех рыцарей Европы, способных занять место среди зачинщиков по достоинству.

– Ваше величество, монсеньор, господа, я прошу меня извинить, но рыцарь пожелал выступить в турнире инкогнито. У него, очевидно, есть для этого свои причины. Однако я и князь Бравлин готовы поручиться за его честь и высокие человеческие достоинства.

– Вы говорите, господин Аббио, что палатка нового участника расположена рядом с вашей? – спросил до этого молчавший Алкуин.

– Да, господин аббат. Рядом с моей.

– Новый рыцарь прибыл с большой свитой. Я видел его прибытие.

– С ним около десятка дружинников.

– Да-да… Такой очень высокий, мощный воин… – и аббат спокойно отодвинулся в тень так, чтобы никто не понял по его вопросам, зачем он спрашивал.

– Кстати, – всматриваясь в глубь палатки, наклонился вперед король, – ты выполнил мою просьбу? Относительно другого высокого мощного воина…

– Да, ваше величество, – из темноты ответил Алкуин. – Я сходил к князю Ратибору, но он не пожелал меня принять. Вернее, его оруженосец не пустил меня дальше первого помещения, заявив, что рыцарь отдыхает. Оруженосец у него, кстати, славянин.

– Ничего удивительного, – добавил Кнесслер. – У Ратибора мать славянка, и этот оруженосец рядом с ним, наверное, с детства.

– Странная личность… – сказал Карл задумчиво. – Он меня беспокоит. Посмотрим, как он будет выглядеть завтра на ристалище. Да, кстати, мы чуть было не забыли, у вас есть, кажется, еще новость?

– Да, ваше величество, – подтвердил Аббио. – Новость не слишком приятная, и я боюсь, как бы она не сорвала проведение турнира, если сумеет вас сильно обеспокоить.

– Что, на завтра назначен конец света? – опять из темноты сухо спросил Алкуин. – Более веского аргумента для отмены турнира и срыва всех планов короля я не вижу.

– В Рароге произошло восстание бояр. Князь Годослав в отъезде. Бояре, объединившись с небольшим отрядом герцога Гуннара, убили князя-воеводу Дражко и захватили город. Следует ожидать скорого вступления войск Готфрида в земли бодричей. Их армия давно уже концентрировалась на северной границе княжества. Датский король опередил вас, ваше величество, – Аббио постарался придать своему голосу трагические нотки.

– А полки Годослава?

– Бояре надеются, что дружинники поддержат их. Они обещали вернуть в княжество вече, которое разогнали князья несколько поколений назад, чтобы править единолично и самостоятельно. В этом вопросе бояр могут поддержать храмы, которые были больше всего недовольны разгоном вече и до сих пор сдержанно относятся к княжеской власти. Готфрид же с помощью своего дяди герцога Гуннара ловко воспользовался ситуацией…

– Пусть так, – усмехнулся Карл. – Новость в самом деле не из приятных. Но не отменять же из-за этого турнир, в самом-то деле. Я с удовольствием помогу бедному Годославу изгнать захватчиков с его земель. Тем более что это нисколько не противоречит моим собственным планам. И даже признаюсь, что имею большое желание повыщипать перья из хвоста «датского коршуна». Он, кажется, зять Годослава? И воспользовался этим, чтобы сделать своему королю подарок величиной с княжество…