Славия. Рождение державы.

В эту ночь я не ложился, но мои лыцари отдохнули нормально. А вот многие казаки и казачки крутились-вертелись и спали плохо. Особенно те, которые раньше находились в разведывательных дозорах и секретах, поэтому, наш прошлый бой, и взятие замка видеть не могли. Слышали только разговоры. Однако сейчас, понимая, что мы противостоим армаде, которой в ближайшей округе равноценного противника не существует, волновались сильно. И это было заметно. Их страх сдерживало только абсолютное спокойствие наших подготовленных и воспитанных лыцарей, а так же моя полная уверенность в победе.

А еще пулеметчики не выспались нормально, мы их подняли в три часа ночи.

Изначальное размещение пулеметных позиций мне не нравилось категорически, так как фронтальный огонь по кавалерии выбивает, как правило, только передние ряды. Рассчитывать на то, что матерые профессионалы воины чего-то испугаются, не приходится, поэтому, всего два пулемета просто захлебнутся и будут растоптаны. А вот если выставить их на фланговый удар, да обеспечить перекрестный огонь... Тогда да, натворят они дел.

Как только стемнело, мы с Антоном выдвинулись на пятьсот метров вперед и облазили всю округу. Ну, негде спрятаться! Если есть небольшая возвышенность, то она голая, как бильярдный шар, сплошное неудобство.

Но все же, места новых позиций определили. В результате нашего трехчасового ползания под яркими звездами бабьего лета, правофланговую точку разместили метрах в ста пятидесяти от направления главного удара, между двумя горками в совсем небольшом терновнике. Здорово накололи руки, пока вырезали внутри кустарника трехметровый круг.

Вторую точку пришлось оборудовать за высокой осокой между болотными кочками в двухстах метрах за ручьем. Место не приятное, ребятам придется посидеть в сырости и познакомиться с местными пиявками, зато и подход разъяренного противника, если такой случиться, здесь на лошадях невозможен. В любом случае, двум парам пулеметчиков для самозащиты выдали по два револьвера, а казакам-помощникам насобирали по четыре пистоля каждому.

Надеюсь, нападению они не подвергнутся, но в жизни бывает всякое.

Когда полностью рассвело, в подзорную трубу попытался рассмотреть места наших ночных приготовлений. Маскировка мне понравилась: ни пулеметов, ни людей видно не было.

Сейчас наши лошади были оседланы, лыцари строились верхом в две шеренги по направлению фронтального удара, а казаки - двумя колонами, между разместившимися посредине крестьянами и фланговыми стенами гуляй-города.

Офицеры находились рядом со мной и так же, как и я, наблюдали за приготовлениями противника. Лица моих лыцарей выглядели спокойно. Несмотря на тысячное войско противника, их вера в меня, наше оружие и собственные силы, была непоколебима. По глазам казаков, в общем-то, совсем молодых парней, тоже нельзя было определить, что они празднуют труса, но все же, на лицах многих мелькала печать обреченности.

- Поведу в бой лично сам, но на всякий случай, если что случиться, держи строй, ты - на острие атаки, - сказал Антону, - И Вишневецкий нужен живым и невредимым. А я казачков немного взбодрю.

- Угу, как же иначе, кто ж другой нам такие деньжищи отсыплет. И казачкам, да, накачка нужна, - кивнул головой и добавил, - А с вами, сир, ничего не случиться, мы не дадим.

- Ладно, - хлопнул его по плечу, развернул на месте Чайку и выбрался в тыл к минометной батарее, где прекрасно было видно абсолютно всех переселенцев.

- Казаки! Слушай все! Я ваш атаман и не веду вас к погибели, но к победе! Они верят! - взмахнул рукой себе за спину, где лыцари изготовились к бою, - Они знают! Мы! Победим! И построим могучую державу! Где вы, братья-товарищи, станете моими ближниками и служилой старшиной! Ибо вы - первые! А вы, - ткнул рукой в хлопов, усевшихся на землю и сбившихся в плотную толпу, - Станете вольными пахарями! На вольной земле! Богородица с нами! За Богородицу!

- За Богородицу!!! - в едином порыве раздался слитный возглас всех воинов.

После этих слов, даже молоденькая девчушка-крестьянка подскочила и улыбнулась. Чего уж там говорить про казаков, лица которых обрели решимость. Не знаю, уверились ли они в нашей победе, но то, что пойдут за мной до конца, не сомневался нисколько.

- Тронулись!! - вместе с этим чьим-то возгласом вздрогнула земля, и все посмотрели в сторону противника. Его конная лава сдвинулась с места и стала набирать ход, все быстрее и быстрее.

- Лейтенант! Что батарея?

- Готова, - выкрикнул Данко, - Дистанция первого выставлена на пятьсот, второго - пятьсот пятьдесят. А третьего - шестьсот. Работаем только по горизонтали. Затем, третий перенесет огонь на триста пятьдесят, второй на триста, а первый на двести.

- Отлично! Командуй.

Закованная в железо армада катилась с горки устрашающим потоком. В любой войне тот, кто сверху, тот и главный. Но, проше панство, не в этот раз. Вот они выходят на равнину и грозным клином устремились в последний рывок, приближаясь к заранее нами определенной точке.