slavjsja_temnaja_vlastiteljnica

Покосившаяся корчма приветствовала гостей скрипучей дверью, непрожаренной дичью и сварливым трактирщиком. В своё время на курсах повышения квалификации он получил высшие балы по произнесению фраз «Ходят тут всякие» и «Проходи к огню, незнакомец». Девушка, что сидела в углу корчмы, получила первый вариант приветствия. Во-первых, оборванка не особо походила на незнакомца, а во-вторых, корчмарь экономил на дровах и огонь в камине разводить не торопился. Впрочем, деньги у дамочки были, и вполне немалые, что совсем не вязалось с лохмотьями, что были на ней надеты. Но есть ли разница, где она их украла, когда половина монет достанется ему, если он добудет ей новые тряпки? Правда, вкус у дамочки оказался весьма специфичен – вот не будет она носить ничего окромя розового плаща.

«Хорошо хоть не черного», – подумал про себя мужчина, – «ведь чёрные плащи носят только шпионы, а с ними связываться себе дороже».

Плащ, впрочем, быстро нашёлся. У недавно перебравшегося в село кондитера был запасной розовый плащ. Вот с ним плохо одетая леди сейчас и общалась. Торговалась, вестимо. Трактирщика разговор интересовал мало, главное, чтобы кондитер не забыл отстегнуть ему процент за наводку.

Немало событий произошло за минувшие две недели. Алаарское воинство наконец достигло Ларгоса и встало под стенами Крона, могучей крепости, прикрывавшей город и его гавань. Попыток штурма не было, да и вряд ли они будут предприниматься. Оборотни плохо лазают по вертикальным стенам, а учитывая понесённые войском Князя потери, осада на ближайшее время будет лучшей тактикой. Флот блокирует Ларгос с моря, армия – с суши. Провизия в городе, обремененном параракской армией, кончится, и он сдастся. Главное, чтобы сами алаарцы не голодали. С этой целью шпионы были разосланы по всей территории Параракса. С одним из них как раз сейчас и говорила Жозефина.

Мужчина не представился. Во-первых, если бы она узнала его имя, ему бы пришлось её убить, а во-вторых, он бы не смог этого сделать. Подтвердить принадлежность к Древним довольно просто, обычный оборотень не способен, к примеру, моментально отрастить отрезанный столовым ножом палец. Доказать принадлежность к Золотым Капюшонам куда сложнее – у каждого из них есть специальная бляха. Жози долго разглядывала пластинку незнакомца и вынуждена была признать её подлинность.

- Это ты удачно попала, – продолжал мужчина, – сейчас с людьми у нас большой дефицит. Всех, кого удалось переправить через Таман, направили на чёртову столицу. Скоро начнётся сезон бурь, а это значит, никаких поставок с нашего славного острова. Каждый Древний сейчас на особом счету. Но перед тем как отправиться к Князю, не могла бы ты оказать мне маленькую услугу? Я должен был разузнать, где селяне прячут припасы, но пока не смог втереться к ним в доверие на должном уровне. Когда же мне это удавалось, на следующее утро я уже ничего не помнил. У вашей породы, говорят, нюх очень хороший. Может, подсобишь мне склад отыскать? В долгу не останусь.

Если бы параракской герцогине предложили поработать овчаркой, лицо, сделавшее предложение, тут же получило бы в лицо. Но Жозефина привыкла. В каком-то смысле все алаарцы цепные псы Князя.

- Только у меня тоже будет маленькая просьба, – женщина пристально посмотрела на собеседника, – не мог бы ты мне ответить, жив ли хозяин этой бляшки?

Человек побледнел, рука под столом потянулась к кинжалу.

- Только попробуй на меня напасть! – прошипела Жозефина, сжав кулаки.

- Вообще-то, я планировал перерезать себе горло, – пояснил незнакомец.

- Тоже отклоняется – сломаю руки.

Шпион совсем приуныл. С древними шутки плохи, даже в человеческой форме они в разы превосходят представителей иных рас, что открывало перед ними широкий спектр летальных и нелетальных действий, направленных на предотвращение потенциального побега.

Под пристальным взглядом спутницы, словно под строем лучников, мужчина встал с места и, бросив на стол несколько монеток, направился к выходу. Чудовище направилось за ним. В этот момент больше всего беднягу волновал вопрос, на чём же он прокололся. До этого все алаарцы как один принимали его за своего.

Не легко выброшенному на поверхность тёмному эльфу. Лишённый уныния сырых пещер, безбашенных дуэлей и набегов истинный дроу начинает потихоньку стервенеть, и с каждым прожитым под светом солнца днём его злобность лишь возрастает. Краткие мгновения резни для него то же самое, что аромат одинокой розы для погрязшего во смраде и нищете бродяги.