slavjsja_temnaja_vlastiteljnica

Странная страна. Мысли о случившемся не выходили из головы зарийца. Перетянутые бинтами раны ещё болели, но несколько бутылок вина, добытых из запасов княжеского генерала и пожалованных ему благодарными солдатами, помогали приглушить боль. По приказу королевы магическое лечение было предоставлено лишь тем, чья жизнь находилась под угрозой, хотя Джафар догадывался, что Её Величество Мерль просто не хочет встречаться со здоровым и недовольным зарийцем.

Нет. Всё не совсем так.

На следующий день после их возвращения в столицу случилось нечто важное и совершенно неожиданное: к городу подъехали около полутора сотен всадников. В начале горожане и стража испугались, думая, что свежие силы алаарцев посланы по их души, однако вскоре выяснилось, что явилась кампания Хайницев. Полторы сотни не просто солдат, а хороших солдат. Леди Грета, несколько раз навещавшая его, рассказала ему услышанное от капитана Гектора, командовавшего Хайницами. После битвы на плато Стикса между последними, Мерль и леди Оливией был заключён договор, по которому Клавендхольм передаёт Хайницам не нужных в предстоящей осаде лошадей и позволяет отряду уйти незаметно. Если учесть, что двигаться к столице им нужно было максимально тихо, они прибыли бы как раз к тому моменту, когда алаарцы встали бы у стен Мизорсбурга и начали бы штурм. Вместе с добровольцами Греты у них были все шансы буквально стереть княжеские силы, зажав их с двух сторон. Потому-то эльфийка и не хотела выводить войска из замка – не хотела рушить идеальный расчёт времени и выбор пути! Однако даже если бы результатом изменённого плана стало поражение их армии, войска Дюраля несомненно приостановили бы наступление, дабы позаботится о раненых, и всё рано были бы уничтожены подошедшим подкреплением. Чем дольше Джафар вникал в произошедшее, тем сильнее осознавал прагматичность новой королевы, но ещё сильнее поразили его способности девушки к управлению. Спланировать операцию может вполне себе среднего ума человек, но заставить других актёров сыграть свои роли на театре военных действий по силам лишь избранным. Как это удалось эльфийке, являвшейся, по сути, никем, не имевшей ни силы, ни союзников? Как столь кроткое существо смогло диктовать свою волю опытному вояке Гектору, рыцарю Грете и даже ему, могучему герою?! Никак. Мерль не приказывала, люди были свободны, они следовали своим желаниям, но эльфийка знала, каким желаниям надлежит следовать, а каким нет, порой знала лучше самих людей. Она понимала, что он, идущий на смерть, позабудет обо всём на свете, когда вновь окажется на поле боя, понимала, что молодые Хайницы хотят поскорее опробовать свои силы, а старики скучают по музыке мечей и песням стрел, и обещание, что Грета когда-то дала Торвальд, оставалось за ней. Все, включая ополчение, пришли сюда по своей воле, и все они стали винтиками в плане остроухого механика. Когда Мерль попросила его о помощи, то она назвала его мудрым, и именно поэтому, а не из страха или стыда, отказывала в аудиенции. Знала, что он сам всё поймёт, если дать ему время. Обойдётся без извинений и объяснений. До чего же ошибочно порой бывает первое впечатление. Когда он впервые увидел Мерль – весёлую, беззаботную, прекрасную – его поразила необычайная теплота её взгляда, ведь эльфы, пусть даже оставаясь вечно юными внешне, с каждым десятилетием становятся всё холоднее и безразличнее. Именно такой она и была, когда пришла просить его о помощи. Маленькая услуга в обмен на право встретить смерть достойно, а на деле вечная служба чужой стране. Мужчина словно очутился в центре водоворота, где кружатся судьбы царств и людей, а теперь и его судьба присоединилась к ним. Поэтому он знал, что через несколько дней эльфийка снова позовёт его и попросит о сущей безделице – выиграть войну. А он согласится. Уже согласился...

Пряный привкус вина замер на изогнувшихся в ухмылке губах. Признаться, он очень хотел разозлиться, но в мыслях своих он уже скакал на коне во главе параракского войска. Он был полководцем, воином, героем. Был самим собой.

- Ваше достопочтенейшество! – в щель приоткрытой дверки просунулся гоблинский нос. – Их величество вас просят!

Едва выступавший над землёй холм был украшен белым флагом. Место грядущих переговоров располагалось примерно посередине между осаждающими и осаждёнными. Те же белые флаги реяли над кавалькадами, что приближались к знамени с противоположных сторон. Одну из них, помимо прочего, украшал герб герцога, а вторую – самого короля. На несколько минут всадники остановились, точно опасаясь приближаться к невидимой черте размежевания. Оно неудивительно, ведь под белыми флагами на славном Континенте полегло не меньше людей, чем под боевыми знамёнами.

- Привет, – первой нарушила молчание женщина, возглавлявшая отряд небритых и кое-как расчёсанных всадников, доспехи которых хоть и не уступали пышностью оппонентам, но явно были не по размеру, а на их платьях кое-где можно было разглядеть неотстиранные следы крови. – Кстати, Фреди, отличная кляча.