Славный город Беллуно

Йоханссон презирал армию – он не понимал, как можно отнимать жизнь другого существа, будь то человек или животное, и уже тем более не хотел понимать, как затем этим можно гордиться, рассчитывая на одобрение, кровью в молоке смешанное с благословлением от своих командиров. Но его семья считала иначе – в Долине Зимы необходимо было не покладая рук работать, чтобы выжить – условия были непосильно тяжелыми. Продолжительность жизни была высока и на всем ее протяжении имелась необходимость обеспечивать себя сытной едой и теплым кровом. Положение усугублялось официальным правилом об ограничении и контроле деторождения. Кому-то от него становилось легче – бремя ответственности не возникало напоминанием о других, а кому-то кардинально сложнее – требовались лишние руки. Правда заключалась в вынужденной мере, как схожий с Долиной Осени результат высокой продолжительности жизни. Местные управители боялись ужасного перенаселения, грозившего, по их мнению, необратимостью последствий, обязательно ведущих к вымиранию всех Зимних людей. Всем, кому такой подход приходился не по душе – отправлялись либо в другие Долины, либо бесконечно путешествовать по никому не принадлежавшим землям. Но изощренность действий беспринципно приводила к результатам заурядным – человек насытившись килограммом капусты не станет утверждать, что килограмм картошки на это не способен. Осознанное расставание с родным домом в поисках лучшей жизни приводило к жизненным испытаниям и бесславной смерти с призрачной надеждой на счастье.

Из всех сторон света – Долину Зимы жаловали меньше всего, от чего искусственного притока почти не наблюдалось, за исключением людей творческих, ищущих вдохновения или совсем отчаянных, пытающихся найти приключений или честную, тяжелую работу. Долины в целом мало знали друг о друге – после Великой Войны все превратились по большей степени в затворников – любое сообщение отсутствовало, никто не хотел тратить средства на прокладку торговых путей для безопасной транспортировки грузов. Смешение людей казалось отрицанием сознательности – большинство желали жить в своем мирке и либо боялись, либо питали откровенную ненависть к другим Долинам. Конечно, право прохода после давней войны имелось у каждого и некоторые не брезговали им плодотворно пользоваться – художники, писатели или преданные делу ученые наподобие Теобальда Бюрена. Глоток свободы. Вызов. Вдохновение! Вдохновение! Иногда заснеженные земли посещали случайные искатели приключений, кто-то из них даже пускал корни, а кто-то обретал друзей, раз за разом их навещая. Коммуникация между четырьмя Долинами безусловно существовала, но не заходила дальше вышеперечисленного – люди с каждым новым поколением сильнее забывали историю и культуру других народов – все превратились в жалкий, обособленный комок, связанный рамками своей Долины, с земли казавшейся необъятной, но с неба – ничтожной.

Посему, когда начали ползти слухи о предстоящей войне с Осенними людьми, а управители сообщили о снятии ограничения воспроизводства людей с условием полного неразглашения – никто не придал этому никакого значения, никто и не узнал об этом. Границы закрыли, а всех желавших попасть внутрь – грубо прогоняли, ссылаясь серьезным ухудшением погодных условий на ближайшую четверть столетия, которое было чревато ужасающими последствиями для находившихся в Долине Зимы. Переселенцев, которые уже проживали на территории Долины выгонять не стали, посчитав, что это вызовет нежелательные подозрения. А все важные указы, как набор армии и снятие ограничений на рождаемость преподносились вынужденной мерой для разрешения экономических проблем Долины.

Когда тревожные слухи вместе с интригующими новостями и строгими указами дошли до семьи Фьорда – она безоговорочно решила о военной необходимости свою семью расширять. Обожание родины сказывалось на готовности делать для нее все, что потребуется – стоит только об этом дать знак. В результате Фьорд начал становиться свидетелем, как из единственного и не повторимого, он превращается в первого и вторичного. Однако судьба не благоволила планам родителей и все три новых домочадца – оказались девочками. Мать Фьорда, как и отец, были готовы на все ради Долины, но только не на то, чтобы их дочурки, такие нежные, хрупкие, со звонким смехом – хотя на самом деле каждая из них весила при рождении под пять килограмм и по строению тела вызывала перспективы стать визуальным синонимом слова внушительный – стали частью военной машины. Из-за этого семейное давление окончательно опустилось на Фьордовы плечи и каждый день для него становился отдельным испытанием. Вариантов было немного – сбежать из Долины ему бы теперь никто не дал, пристроиться в любую отрасль тоже, из-за имевшейся нужды в армии, а не обычных работниках. Поэтому, с камнем на сердце, распрощавшись со своими принципами, Йоханссон пошел в армию. Свобода была куплена кровью.