Slayer. Титаны американского трэш-метала

«Миньон они записали, чтобы потянуть время, – вспоминал Хауэлл. – Мол, давайте выпустим что-нибудь, чтобы не сбавлять оборотов. Мини-альбомы было сварганить проще простого. И если у группы недостаточно материала для полноценной пластинки, они выпускали миньоны, чем удовлетворяли фанатов. Это была очень умная стратегия со стороны Брайана. Группы выпускали какой-нибудь продукт, и стоило это дешевле, чем полноценный альбом».

Барабанщик Ломбардо выжимал из установки с одной бочкой максимум возможностей, и теперь его энергия требовала новых решений. С некоторой помощью Дэйв стал играть на двух бочках. Ему также нравились различные джазовые музыканты, известные своей игрой на двух бочках.

«Несколько барабанщиков играли на двух бочках, но я хотел играть на бочках по-другому, – сказал Ломбардо. – Помню, услышал, как Фил “Скотина” Тейлор из Motörhead играет песню “Overkill” с концертного альбома No Sleep Till Hammersmith, и понял, что тяжести можно добиться и таким способом».

Несмотря на талант Дэйва, переход на две бочки потребовал некоторое время, усилий и помощи. Роуди и юный специалист по барабанам Джин Хоглан дал несколько советов.

«Он сказал, что у него проблемы с левой ногой, – вспоминал Хоглан. – А я ему объяснил, что, когда у меня были проблемы с левой ногой, я просто смотрел на нее, концентрировался, чтобы убедиться, что стучу ей вместе с ударом правой рукой или левой – не важно. В общем, главное – не сбиваться с ритма и сохранять темп».

Две бочки Ломбардо здорово звучат в нарастающей «Captor of Sin». Резкий пилообразный рифф в шестиминутной «Chemical Warfare» звучит так, будто Ханнеман с Кингом играют его запачканной кровью колючей проволокой. В четырехминутном заглавном треке звучит рифф, напоминающий циркулярную пилу. И в середине песни начинается непонятная какофония и музыкальный хаос. Ломбардо не числился автором, но отметился фирменным почерком на всей пластинке.

И снова Haunting the Chapel был написан дуэтом Ханнеман / Кинг, они отметились как авторы музыки и текстов.

Когда группа приехала в студию, готовясь к записи, Метойер не был знаком с музыкальным материалом. Но с момента записи первого альбома студийная смекалка и сообразительность Slayer выросли в разы. Ни один инструментальный трек не требовал больше двух дублей. Затем писали вокал.

Метойер установил микрофоны и настроил микшерный пульт, подготовив для записи вокала. Он попросил Тома проверить звук. Арайя решил сделать это в самом начале заглавного трека. Первые строчки до сих пор считаются фактически кратким пересказом половины песен Slayer: «Святой крест / Символ лжи / Наводит страх на жизнь рожденных христиан».

Метройер нажал на паузу.

– Что ты сейчас сказал? – спросил он Арайю.

Тот повторил строчку.

«Я воспитывался в католической семье, – рассказывает Метойер. – И тогда я впервые осознал, что тексты Slayer противоречат всему, чему меня учили. И подумал, что гореть мне за такое в аду!»

Тексты постепенно двигаются в направлении того кинематографического великолепия, которое будет украшать обложку альбома Reign in Blood. Заглавный трек описывает апокалиптическое решающее сражение между Добром и Злом: «Мрачные приспешники Сатаны ликуют в экстазе / Уничтожение церкви / Мы сожжем крест».

Slayer регулярно исполняют эту песню на концертах.

«Миньон Haunting the Chapel по-прежнему дает жару!» – сказал Кинг в интервью журналу Metal Hammer в 2001 году.

В роли продюсеров указаны сами музыканты. Три песни, 13-минутный миньон – в этом вся суть Slayer: грех, ересь, похоть, жестокие военные действия, богохульство, слабоумная жизнь после смерти и ужасающая смерть в больших и малых масштабах. На миньоне Slayer больше не напоминают Venom и не пытаются строить из себя Гленна Типтона или К. К. Даунинга. Slayer плавят настоящий трэш-метал.

«Haunting the Chapel был интересным поворотным моментом, – вспоминал Хоглан. – Группа, напоминающая по музыке Iron Maiden и Metallica, стала чем-то совершенно другим и уникальным».

Когда Метойер начал работать со Slayer, ему было 23 года – чуть старше музыкантов, но все равно из одного поколения. Его работа с группой вывела тяжелую музыку на совершенно новый уровень, но он говорит, что делал лишь то, что от него требовали.

«Когда мы записывали “Aggressive Perfector” и Show No Mercy, я не помню, чтобы кто-нибудь называл это “трэш-металом”, – вспоминает Метойер. – Для меня это все было металлом. Мне кажется, когда находишься в эпицентре событий, вряд ли осознаешь происходящее. Я понятия не имел, что эта музыка станет новым поджанром хеви-метала. Я знал лишь, что эту музыку начали играть Black Sabbath. Группы вроде Venom и Metallica вывели ее на другой уровень. И каждый раз, когда я заходил в студию со Slayer, они стремились стать быстрее и вывести эту музыку на доселе неведомый уровень».