След белой ведьмы

Место это было совсем рядом с батюшкиным особняком, и Лиза знала в сквере, кажется, каждый закуток. Сюда водила ее в детстве гувернантка, а до того – Лиза помнила – она гуляла здесь с матушкой. До сих пор перед глазами стояло, как она, трехлетняя непоседа, носилась вокруг этого чахлого фонтана, казавшегося Лизе и сейчас симпатичнее, чем любой другой фонтан, виденный ею в Петербурге. Она помнила, как однажды, урвав момент, взобралась на бортик и наклонилась над водою, любуясь солнечными бликами. Помнила, как углядела на дне золотую монетку – и потянулась крохотными ручонками…

Помнила оглушительный всплеск; помнила, как вода заливала ей глаза, уши и нос, и понимала трехлетним своим сознанием, что сейчас вот-вот перешагнет тот самый рубеж, за которым следует лишь тьма…

Мама ее вытащила, конечно. Не жалея шелкового своего наряда, пачкая его водой и кровью с Лизиных ободранных коленок, мама прижимала Лизу к себе и – смеялась. Шутила, что воды в том фонтане по-щиколотку, что там и кошка не утонет. А на обратном пути в отцовский особняк, разогнав назойливых гувернанток, и правда выдумала на ходу сказку про кошку-мореплавательницу…

К возвращению домой от Лизиных слез уж не осталось и следа, а за кошку она переживала куда больше, чем за себя и свои коленки.

Мама была такой, да. Смеялась там, где другие охали и причитали, как наседки. И вместо того, чтобы лить слезы над своими бедами – непременно что-то выдумывала.

– Зачем же мы явились сюда? – кашлянув, хмуро поинтересовался Алекс, стоя за ее спиной.

– Простите, что назвала вас занудой, – отозвалась Лиза. – То есть, вы и впрямь часто говорите и думаете о разной неважной ерунде… но мне это, скорее, нравится.

– А вот мне ваша честность нравится не всегда! Но все же нравится.

Голос Алекса все-таки потеплел. Лиза, даже не оборачиваясь, поняла, что он улыбается. Но отвечать ему улыбкой не торопилась.

– Завтра пятница, – сказала она. – Я уезжаю. Верно, мы видимся в последний раз.

– Отчего же в последний? В любом случае, я навещу вас завтра…

– Не нужно! – Лиза зажмурилась и благодарила Бога, что он не видит ее лица. – Очень, очень прошу вас не приходить ни к нам в дом, ни на вокзал! Уж лучше сейчас простимся.

– Чем же это лучше? – начал, было, Алекс – но Лиза вдруг обернулась к нему, и он резко замолчал, видя, что она стягивает с пальца его кольцо. – Лиза…

Но Лиза держалась стойко на этот раз. С тоскою поглядев, как отражается солнце от кроваво-красных граней рубина, она мягко, но уверенно вложила кольцо ему в ладонь. Позволила Алексу задержать свою руку в его.

– Я возвращаю вам, Алекс, не только кольцо, но и ваше слово. Знаю, что вы человек чести и ни за что бы обещания не нарушили. Поэтому освобождаю вас сама. Нет-нет, не перебивайте! Поглядите туда…

Лиза снова отвернулась и кивнула подбородком вперед – где среди скамеек и прогуливающихся парочек, стояла, зажав под мышкой ридикюль и ковыряя снег острием зонтика, неудавшаяся парижская певица Милли.

Их она не видела.

– Лиза… – снова протянул Алекс, изо всех сил пытаясь скрыть внезапное волнение.

Конечно, он удивлен и взволнован. Но ничего, разберется, не маленький.

– Это вы ее сюда привели? – от волнения своего Алекс перешел на громкий шепот и стиснул Лизино плечо. – Зачем?! Я не желаю видеть эту женщину! Она растоптала мое сердце и размазала его ошметки по всему Петербургу!

– Ох уж эти ваши пафосные речи! – Лиза дернула плечом, освобождаясь. – Вам нужно альбомы подписывать для романтичных девиц! Все проще, Алекс. Вы ее любите – она вас тоже. Не перебивайте!

Лиза и сама разволновалась не на шутку. И все равно чувствовала, что поступает правильно. Обернулась к нему, нашла глаза Алекса и постаралась объясниться:

– Я уезжаю завтра, и Бог знает, когда вернусь. Да и вернусь ли вообще… Может случиться так, милый Алекс, что в Петербурге я встречу кого-то и смогу полюбить. Быть может, даже выйду там замуж – как и мечтал батюшка.

– За того типа, что просил вашей руки? – не без едкости заметил Алекс. – Полагаете, он все еще вас ждет?

– Ежели ждет – то такова судьба. Не буду больше ее испытывать, и, вероятно, дам ему согласие. Однако ж и вас с вашим наследством я подводить не хочу. Ведь у нас был договор. Оттого я и написала вашей певице, когда узнала, что она в городе. Ваша Милли искала вас, а я ей помогла. Не благодарите. Мы очень мило побеседовали даже. Что-то там не заладилось в Париже, и она по вам соскучилась… Никто, мол, так не понимает ее, как вы. Так что, если вы все еще ее любите, не отталкивайте. Будете потом жалеть.

Ответом же Лизе был только растерянный взгляд Алекса.

Глупо было бы отрицать, что Лиза не мечтала, чтоб Алекс сгреб ее сейчас в охапку, поцеловал бы, как вчера ночью, или даже крепче – и заверил бы, что любит ее одну. Что о Милли уж и думать забыл.

Конечно, мечтала.

Наверное, и привела его сюда только затем, чтоб это услышать… Только Алекс ничего подобного не сказал.

Напоследок Лиза мягко ему улыбнулась и развела руками: