Утро выдалось нервным, но, промчавшись рысью по диким местам, полным ветра и солнца, Арчибальд успокоился. Бескрайние луга уходили к горизонту плавными холмами, точно застывшие зеленые волны. Он не чувствовал под собой коня и словно морской зверь плыл сквозь зеленые просторы, растворялся душой среди маленьких рощиц, полных крикливых птиц, среди бликов солнца в ручьях с обжигающе холодной водой, спустившейся с гор. Перед ним раскинулись чудесные края, сохранившие дух молодого Сандарума. Тогда здесь бродили первые люди, а вместе с ними – Тири-Эж и оставшиеся на континенте Кха. То была Третья эпоха, Эпоха рассвета.
Злость на Ферапонта и Олмстеда (обоих Олмстедов, настоящего и самозванца) выветрилась из груди, уступив место ростку нового стихотворения. Арчибальд глубоко вдохнул душистый воздух, и несколько строк родились сами собой. Он добавил капельку словесного изящества, завершил образ и отладил рифму. Пришла еще целая строфа, и вот из груди уже льется песня о благородном духе рыцарства и удивительном светлом мире, который оно строит и защищает. Жить полной жизнью, стремиться к совершенству, ярким лучом мужества сокрушать малодушие! Существует ли в этом мире дело более благородное и достойное? Ради этого он и стал рыцарем Ордена Совершенства.
Взгляд упал на левую руку с четырьмя перстнями. Но как же он еще далек от совершенства. Вступая в орден, Арчибальд по наивности во многом заблуждался, и детские идеалистические взгляды пришлось пересмотреть. Сила, состоятельность, красота, радость и удовольствие во всех своих формах и проявлениях – вот из чего, оказывается, состоит фундамент достойной жизни и гармоничной личности. Стремление к пяти баалам только кажется легкими и приятными, но требуют полной самоотдачи: все свободное время, все силы нужно посвятить пяти граням совершенства.
Арчибальд пришпорил коня. Трава, деревья, небо, солнце – все стало обыкновенным. Да оно и было таким. Сейчас не Эпоха рассвета. Мир с тех пор постарел на две эпохи, и песнь рыцарства должна быть иной. Он попытался вспомнить навеянные строфы, но не смог. Да и какие рыцари в Третью эпоху? Действительно, ерунда взбрела в голову! Орден Совершенства основали только в Четвертую эпоху – для борьбы с тиранией Кха. Арчибальд вспомнил балладу о великом охотнике и улыбнулся. Вот что будоражит сердца.
Рощицы слились в редкий лес из невысоких деревьев с кудрявыми ветвями, и Арчибальд удвоил бдительность. Нужно вытрясти из Ферапонта все, что тот знает про самозванца-соглядатая. Ложь старика могла оказаться следствием чего-то весьма важного для миссии отряда. Приор сделал выговор за промах и оставил Арчибальда возиться с раненым, но вместе с тем дал новый шанс проявить себя. Сейчас Арчибальд действует в одиночку, и успех нельзя будет приписать ни отряду, ни приору. Только ему.
Он обнаружил Ферапонта на солнечной полянке. Долговязый старик свежевал оленью тушу и бодро напевал себе под нос, лысина блестела от пота. Рядом с пасущейся лошадью и костром стояла палатка, как будто Ферапонт решил задержаться в лесу на пару дней.
– Наконец-то будет пирог с олениной? – спросил Арчибальд, выезжая на поляну.
Ферапонт вздрогнул, но сохранил самообладание. Он продолжил снимать шкуру – только движения ножа стали нервными и неточными – и сказал:
– Как здоровье Олмстеда?
Арчибальд решил обойтись без лишних намеков. Вернулась прежняя злость.
– Сегодня в гостиницу прибыл настоящий Олмстед. Почему ты подло обманул рыцаря? Как зовут того парня, кто он?
Ферапонт замер. Затем медленно и с кряхтением распрямился, словно разом постарел на десяток лет. Он повернулся и встретился взглядом с нависшим над ним всадником. Отбросив бесполезный ножик для свежевания, Ферапонт сказал:
– Да, обманул. А ты стрелял в моих постояльцев. Мы квиты.
– Растопчи тебя Хадхаош! – вскричал Арчибальд, вспугнув лесных птиц. – Совсем не квиты. Ты обманул не только меня, но и еще девяносто девять рыцарей священного ордена! Вероломный нечестивец! Нарушил договор и взял постояльца, скрыл его имя, а он оказался лазутчиком. Кто он? Почему ты не отвечаешь?
– Виноват я только в том, что не смог обеспечить своему постояльцу безопасность…
– Упрямый старик, – сказал Арчибальд, выхватывая карабин и направляя дуло на Ферапонта, – кем тебе приходится этот парень? Сынишкой?
– Обыкновенный постоялец, – сказал Ферапонт.
Арчибальд выстрелил. На первый раз в воздух, над головой трактирщика. Тот согнулся и закрыл голову руками.
– Кто он, откуда? – крикнул Арчибальд. – Имя!
Не получив ответа, он соскочил с коня и схватил трактирщика загрудки. "Имя! имя! имя!" – орал Арчибальд, с каждым возгласом встряхивая старика со всех сил. В груди жгло, будто кираса была котлом, наполненным кипящей яростью. В конце концов рыцарь швырнул Ферапонта на землю и выругался.