След Бремера

– По большому счету мне нужна только ночевка и горячая еда, но также мне пригодилась бы лошадь, чтобы продолжить путь.

Ликург хмыкнул.

– Предоставить кров путнику наша обязанность, а что касается лошади Андроника, думаю, это меньшее, что он может предложить за свое спасение. Она твоя. Мы продолжим этот разговор завтра утром, когда ты будешь выспавшимся и сытым, способным трезво осознать свое исключительное положение.

Утро наступило уже через два часа. Выпив перед сном предложенный травяной отвар, Ноланд проснулся бодрый и с ясным сознанием. Разбудивший филаков дежурный показал ему, где что находится. Ноланд умылся накопленной в специальных резервуарах дождевой водой и зашел в столовую, где ему подали горячий хлеб с инжиром и кашу, в которую клетты добавляли по вкусу либо мед, либо смесь оливкового масла и уксуса. Все встреченные по пути филаки приветствовали Ноланда почтительным поклоном головы и постукиванием по своему ордену-фаларону, который бывал не только из электрума, как у Ликурга и его сына Андроника, но и медным, бронзовым, серебряным – в зависимости от звания филака.

Ноланд поднялся на стену. Было пасмурно, хотя дождь прекратился и порой выглядывало солнце, словно проверяя, как там люди без него обходятся, скучают ли. Пахло свежестью, мокрым камнем и дымом от фортовой кухни. В тоге с непривычно короткими и широкими рукавами было прохладно от утреннего ветерка. Ноланд подумал, что со своими вьющимися волосами и в тоге он сейчас похож на клетта, только безбородого.

Форт представлял собой круглое здание с плоской крышей, обнесенное круглой же стеной более широкого диаметра. Центральное здание было построено из мрамора светлых оттенков и походило на башню, но высотой всего в три этажа, здесь находился штаб, казармы, лазарет и столовая. Над парадной дверью колыхалось знамя с изображением мускулистого мужчины, стоящего по пояс в скорлупе исполинского яйца, вторую половину которого он держал над головой, как будто только что вылупился. Герб Эпимахии клеттов говорил о преодолении границ личности и познании мира. Стену форта сложили из уступающего мрамору в благородстве, но более надежного серого гранита. Между зданием и стеной проходила закольцованная улица, вдоль внутренней части стены располагались хозяйственные постройки. Все выглядело эстетично и функционально.

Остановившись над воротами, Ноланд увидел снаружи огненного стража – каменную башенку высотой с человеческий рост, из которой по четырем сторонам света торчали покрытые гарью металлические трубки. Внешне механизм выглядел просто, однако внутри скрывалась хитроумная система подачи горючего газа под давлением. При осаде форта страж мог выпустить струю огня на десять метров, отпугнуть или уничтожить даже самых опасных чудовищ. К сожалению, агрессия вуивра сочеталась с хитростью и осторожностью, и к огненному стражу он вчера не приблизился.

Ноланда окликнули. Он покрутил головой и заметил, что на крыше штаба стоит Ликург и зовет к себе. Ноланд спустился, пересек крепостной двор и, пройдя через все этажи центрального здания, поднялся на смотровую площадку. Ликург стоял рядом с телескопом внушительных размеров, который сейчас был направлен не в небо, а на горизонт. По краям площадки, блестя полированной бронзой, размещались телескопы поменьше. Ноланд в очередной раз подивился страстью клеттов к естествознанию: даже форт у них выполняет функцию обсерватории, а филаки-пограничники собирают научные данные.

Ноланд подумал, что сейчас Ликург пригласит его посмотреть в телескоп, и там он увидит вуивра, но кир-филак, щурясь на светлеющее небо, спросил:

– Имя Арчибальд Монро тебе о чем-нибудь говорит?

Вопрос застал Ноланда врасплох. Последняя неделя выдалась настолько насыщенной, что события в гостинице "Эпос" показались далекими и туманными. Ноланд без подробностей рассказал, что отряд ордена преследует его и с рыцарем он познакомился случайным образом.

– Почему вы спрашиваете?

– На прошлой неделе филаки встретили вооруженного рыцаря без надлежащих документов. Он назвался сэром Арчибальдом и утверждал, что состоит в отряде, который занимается поиском пропавшего без вести Теодора Бремера. Это правда?

– Частично, – нехотя ответил Ноланд. – Мой отец проводит непубличные археологические раскопки на востоке отсюда и не нуждается в том, чтобы его разыскивали. На деле орден стремится уничтожить археологические артефакты и помешать его открытиям. Поэтому рыцари преследуют меня и моих друзей.

– Раскопки в заповедниках? – нахмурился Ликург.

– Я не имею права назвать точное место. Но уверяю, раскопки ведутся не на территории вашего народа.

– Восточнее только Наар. Надеюсь, у вас не будет проблем с Царской палатой Наара – халиру не церемонятся с чужеземцами, их законы куда строже наших.

– Полагаю, этот вопрос как-то решили, – уклончиво сказал Ноланд, понимая, что сболтнул лишнего, и поспешил вернуть разговор в прежнее русло: – Что же случилось с сэром Арчибальдом?