След бури

Кирилл не сразу заметил, что все вокруг замолчали. Тишину разрушал только глухой скрип снега под копытами коней, ногами кметей и полозьями саней. Воины точно впали в оцепенение и зыркали по сторонам в ожидании подвоха. И казалось, что у каждого в голове засел один и тот же вопрос.

Что происходит?

А к ночи лес скинул с себя настороженную неподвижность и зашумел, зашелестел, наполнился завываниями ветра, сначала тихими, а затем всё более смелыми и угрожающими. Погода, как и накануне, портилась настолько стремительно, что совершенно невозможно было уследить, когда начался снегопад, перешедший в настоящий буран. Вот вокруг всё спокойно и мёртво, а в следующее мгновение оголтелые порывы ветра уже срывают с плеч корзно, забивают нос и глаза снегом. Сосны стонали и кренились; дорогу не стало видно уже на расстоянии вытянутой руки. Всё повторялось, как в плохом сне. Вот только войско теперь не стояло добротным лагерем на привале, а застряло где-то в чащобе бесконечных лесов, вдалеке от любого людского жилья.

Внезапно жеребец Кирилла упрямо встал и пригнул голову. Он недовольно закусывал удила, по его намокшей шкуре ходили волны раздражения. Никакие уговоры и успокаивающие похлопывания по шее не могли заставить его идти дальше. Да и остальные остановились в попытке хоть что-то разглядеть, прикрывая глаза ладонями.

— Что за пропасть? — донёсся из-за спины голос Бажана. Крепкое ругательство потонуло в гудении ветра и рыданиях гнущихся под его напором деревьев.

Воевода поравнялся с Кириллом, повернулся к ветру боком и замер. Тут же с наветренной стороны его начало облеплять снегом.

— Так дальше ехать нельзя, — пытаясь докричаться сквозь гул, обратился к нему Кирилл и едва успел поймать сорванную с головы шапку. Солидный ком снега с околыша посыпался за шиворот вперемешку с талыми струями, стекающими по лицу.

— Снова разбивать лагерь? — Бажан стряхнул с плеча целый сугроб, налипший в считанные мгновения, и огляделся. — Ни зги не видать. Заплутаем. Эти тучи преследуют нас, чтоль?

В первый миг Кирилл даже готов был в это поверить. Как будто ненастье, отступив прошлым днём, сделало круг и, набравшись сил, снова нарочно навалилось на войско. Лишь бы не дать идти дальше. Замести, похоронить под слоем снега, который, только ударит мороз, схватится толстой коркой.

Кирилл тревожно огляделся, словно кто-то тронул его за плечо, и показалось, что среди белёсых снежных потоков можно разглядеть женскую фигуру, замершую между бурых стволов сосен. Не хрупкую, сотканную изо льда и морозной пыли, а высокую, властную и угрожающую. Откуда здесь взяться женщине? Но с новым ударом ветра, наваждение развеялось: это всего лишь причудливой формы сугроб, наметённый на поваленной берёзе.

Сквозь вой бури прорвался голос подъехавшего Хальвдана:

— Хорошего лагеря так не разобьёшь. И много дерева для огня не сыщешь. Но остановиться надо, иначе нас заметёт прямо на этой дороге.

Верег оглянулся на замершее позади войско, а затем поднял лицо к небу, что давно уже слилось с землей в одну слепую мешанину. Кому, как не сыну севера знать, как в таком случае лучше поступить. Столь сильные бураны могут зверствовать сутками. Идти дальше невозможно, хочешь-не хочешь, а останавливаться надо. До заката ещё далеко, но вокруг всё равно темно, словно ночью.

— Надо уйти глубже в лес, — Кирилл наклонился к Бажану. — Между деревьев не так метёт. Уходим с дороги на восток. Ветер будет в спину. Попытаемся переждать метель. Отдайте приказы сотникам: через двести саженей останавливаемся. Пусть кмети разбивают лагерь, как смогут. Хоть какие-то укрытия. И лошадей пусть берегут.

Бажан кивнул, Хальвдан же только сильнее запахнулся в плащ, что за его спиной упрямо пытался развернуться парусом. Воеводы вернулись к головному отряду, и после их распоряжения войско двинулось вправо от дороги. Дело шло медленно. Сотники постоянно носились туда-сюда, стараясь уследить, чтобы ослепшие во мгле мужики не ушли в другую сторону. Только к сумеркам, разровняв сугробы сотнями ног да подтащив сани, за которыми можно было бы укрыться, все расположились между деревьев. Лишь ночная тьма начала опускаться на землю, разглядеть хоть что-либо стало совершенно невозможно.

Кирилл наконец убедившись, что больших бед в суете не случилось, спешился и едва не по колено провалился в снег. Хорошо, что за три луны так и не намело глубоких сугробов. Иначе пришлось бы располагаться прямо на дороге.

Метель не утихала ни на миг и яростно рвала из рук кметей промасленную ткань палаток при попытке хоть как-то их расставить. Многие воины сразу бросили бесполезное занятие, некоторые же оказались упорнее, и кособокие холщовые навесы выросли тут и там, едва виднеясь на фоне снега. Их кое-как укрепили на самых надёжных с виду кустах.

Лешко захлопотал, руководя другими отроками, которые силились расставить шатёр Кирилла, но, заметив это, он запретил им тратить время и силы. Ещё чего доброго подхватит их ветром да унесёт. В такую бурю за благо сойдёт и обычная палатка.