След крови. Шесть историй о Бошелене и Корбале Броше

Куда более мрачно была настроена кучка изможденных творцов. Взошедшее между далекими утесами на востоке солнце освещало их осунувшиеся лица, опухшие глаза и растрепанные волосы. Они угрюмо собрались вокруг углей костра, пока Стек Маринд возрождал пламя, подбрасывая в него кусочки трута и прочего горючего материала. Жуя полоски мяса, зажаренного минувшей ночью, все ждали, когда закипит единственный маленький котелок с чаем.

День обещал быть невыносимо жарким, скаля железные клыки. Солнце уже сияло вовсю, и ни единое облачко не осмеливалось вторгнуться на лазурную гладь неба. Мы стояли или сидели, слыша, как шумит кровь в ушах, и ощущая на языке вкус чая, смешанного с песком пустыни, и руки наши дрожали, будто пытаясь дотянуться до конца путешествия.

Где-то неподалеку послышался пронзительный вопль харашала, жестокого ящера-стервятника, обитающего в Великой Суши. Эта тварь могла почуять запах горелых костей, бесформенных обрывков человеческой кожи и потрохов, закопанных в неглубокой яме с подветренной стороны от лагеря. Голос ее будто насмехался над нашей вновь обретенной энергией, и вскоре мы не чувствовали ничего, кроме тяжкого бремени вины. Мир и, по сути, сама жизнь существуют исключительно внутри нашего разума. Мы сами раскрашиваем их в разные цвета, и каждый раз, когда судьба дарует спасение одному, она поворачивается своей волосатой задницей к другому. Мы стояли все вместе и в то же время поодиночке, объединенные лишь самыми неприятными чувствами.

Хотя, возможно, были и исключения. Потирая шишку на виске и что-то гудя себе под нос, Крошка Певун отошел в сторону, чтобы наполнить ямку, а Блоха и Мошка с ухмылкой глядели друг на друга, что случалось раздражающе часто. У обоих были ссадины на голове, и они готовы были уже схватиться за ножи, но их остановило предупреждающее ворчание Крошки.

Господин Амбертрошин налил вторую кружку чая и подошел к экипажу, где его ждал выставленный на подножку ночной горшок. В ответ на его стук приоткрылась деревянная ставня, куда он просунул кружку, и тут же захлопнулась, лязгнув засовом. Взяв горшок, кучер отправился его опорожнять.

— Довольно-таки тяжелый горшок для старухи, — проворчал Тульгорд Виз, глядя ему вслед. — Видел, Стек? Арпо?

Охотник прищурился, но, возможно, причиной тому был лишь дым, окутавший его обветренное лицо. Арпо, однако, нахмурился:

— Ну… вчера она нажралась за двоих, так что ничего удивительного.

— Точно? — Тульгорд Виз бросил взгляд на экипаж и почесал заросший щетиной подбородок.

— Там наверняка жутко жарко, — задумчиво проговорил Апто Канавалиан, — несмотря на тень. Ни одной щелочки.

Арпо отправился проведать свою лошадь, и мгновение спустя его примеру последовал Тульгорд. Стек уже оседлал своего полудикого коня, который стоял неподалеку, жуя траву, какую удалось найти. Господин Амебртрошин вернулся с выскобленным горшком, убрал его в багажник, запер замок и занялся мулами. Остальные также предавались всяческим рутинным занятиям либо, в силу своего привилегированного положения или высокомерия, ничего не делали и просто наблюдали. Глазена Гуш и Ласка расчесывали золотистые локоны Красавчика, а Пустелла, собрав постель, затем зашнуровала на ногах Гума его ботинки высотой по колено.

Свернув лагерь, мы были готовы отправиться в дальнейший путь.

Ко мне подошли Калап Роуд и Борз Нервен.

— Слушай, Блик, — тихо произнес Калап, — никто даже не рассказал Певунам о твоем вчерашнем договоре, а у меня все еще есть желание его оспорить.

— Значит, слово госпожи тебя не убедило?

— С чего бы вдруг? — спросил он.

— Меня тоже, — вставил Борз. — Почему, собственно, ты? Она на меня даже не взглянула, а я выгляжу куда лучше.

— Это определенно связано с той историей, — ответил я. — Вряд ли я мог заинтересовать такую женщину, как Пурси Лоскуток, в каком-то ином смысле. Борз Нервен, я начал рассказывать, и она желает услышать, чем все закончилось.

— Но ведь это совершенно невероятная история!

В ответ я лишь пожал плечами:

— История есть история. Вам что, нужно изложить каждую подробность, каждую мотивацию героев, чтобы вы все поняли? Вам необходимо точно знать, что действие происходит в определенном темпе и в полной мере раскроется в ожидаемое время? Я что, раб ваших ожиданий, сударь? Разве рассказчик не служит исключительно сам себе от начала до конца?

— Всегда так считал, — фыркнул Калап. — В конце концов, кому нужны слушатели? Но сейчас все-таки несколько иная ситуация.