След крови. Шесть историй о Бошелене и Корбале Броше

— Можно подумать, Сестер хоть сколько-нибудь волнуют негемоты, — фыркнул Крошка. — Некие безумец и евнух не уничтожили мир и не свалили ни единого бога. Они попросту всех раздражают, и не более того. Будь ты в и самом деле Смертным Мечом Сестер, ты бы давно уже им досадил. Да в погоне за ними ты проскакал по всем клятым континентам, а все из-за чего? Из-за того, что тебя оскорбили. Тебя выставили глупцом, и теперь ты готов сжечь половину мира из-за своей уязвленной гордости.

Тульгорд Виз пугающе побагровел в тех местах, где была видна его кожа.

— А ты, Певун? — Он шагнул вперед, скрежеща зубами. — Выслеживаешь парочку соперников? Соглашусь со Стеком: некроманты — мерзость, а ты некромант. Соответственно, ты…

— Мерзость! — заорал Арпо, нашаривая топор.

— Мошка, выбери кого-нибудь.

— Вон ту девчонку со сросшимися бровями.

Кивнув, Крошка слегка шевельнул левой рукой.

Пустеллу, похоже, стошнило, а затем она рухнула лицом вниз на песок, судорожно дергая руками и ногами, после чего застыла неподвижно. Все уставились на нее расширенными от ужаса глазами.

— Благослови нас Беру! — простонал проводник.

Пустелла пошевелилась и встала на четвереньки, свесив волосы, которые слиплись… от чего, от крови? Она подняла голову, и все увидели ее безжизненное лицо, мертвые глаза и приоткрытый, будто у любителей сомнительных зрелищ, рот.

— Кто меня убил? — проскрежетала она, высунув похожий на слизняка язык. Из носа вырвался странный звук: остатки воздуха покинули легкие. — Это нечестно. Без всякой причины. Ласка, что с моими волосами? Смотри, у меня вся прическа испорчена. И сама я тоже испорчена. — Пустелла неуклюже, разболтанными движениями, поднялась на ноги. — Красавчик? Любимый? Красавчик? Я всегда с тобой, только с тобой.

Но когда она повернулась к нему, он в ужасе попятился.

— Так нечестно! — крикнула Пустелла.

— Хотя бы одним голодным ртом меньше, — пробормотал Борз Нервен.

— Ты убил мою поклонницу! — проговорил Красавчик Гум, глаза которого походили на пару вареных яиц.

— Все хорошо, — пропела Глазена Гуш, — у тебя еще остались мы, милый!

— Крошка Певун, — сказал Стек Маринд, — если ты еще раз хотя бы шевельнешь пальцем, ты труп. У нас возникла некоторая проблема. Все дело в том, что меня наняли убивать некромантов, — это единственная причина, по которой я все еще преследую негемотов, поскольку я гарантирую результат, а в моем деле очень важно держать свое слово.

— Тебя наняли, чтобы убить меня? — проворчал Крошка.

— Нет, и именно поэтому ты все еще жив. Но видишь ли, за многие годы у меня развилось нечто вроде неприязни к некромантам. Нет, это слишком мягко сказано. Я их презираю. По сути, ненавижу.

— Тем хуже, — заявил Крошка Певун. — У тебя только одна стрела и никаких шансов перезарядить арбалет, прежде чем кто-то из нас до тебя доберется. Хочешь умереть, Стек?

— Сомневаюсь, что силы будут столь неравными, как тебе кажется, — ответил Маринд. — Честно будет так утверждать, Смертный Меч?

— Да, — прорычал Тульгорд Виз.

— А ты что скажешь, рыцарь Здравия?

Арпо наконец сумел достать топор.

— Мерзость!

— Здо`рово! — проговорил Борз Нервен, как ему казалось, шепотом.

Взгляд маленьких глазок Крошки обратился к нему.

— Похоже, вы, поэты, от этого просто в восторге. Вот только если бы не вы, ничего бы вообще не случилось. — Он посмотрел прямо на меня. — Твоя лживая история всех нас доведет до смерти!

— Что такое? — Я невинно посмотрел на него.

— Не знаю, какую игру ведет Блик, и меня это особо не волнует, — сказал Стек Маринд, не сводя каменного взгляда с Крошки Певуна. — Ты утверждаешь, будто охотишься на негемотов. Зачем?

— Тебе я отвечать не стану, — заявил Крошка.

— Ты убил мою поклонницу! — воскликнул Красавчик.

— Я все так же люблю тебя, милый! — Пустелла раскрыла объятия, выпятив сухие губы, и двинулась к своему кумиру.

Тот взвыл и бросился бежать.

Глазена яростно взглянула на Пустеллу.

— Смотри, что ты наделала! — прошипела она и бросилась вдогонку за Великим Творцом.

Ласка изящно выгнула спину, откинув назад волосы и выставив груди, будто пару всплывших за глотком воздуха тюленей, а затем плавным, обманчиво ленивым движением устремилась следом, призывно покачивая ягодицами.

В неведомых моряхЛюбовь моя качается в волнах.Так можно ль утонуть с улыбкой в белой пене,Нырнув на глубину? —

продекламировал я.

В ответ на мою прочувствованную цитату Борз Нервен удовлетворенно вздохнул и кивнул:

— Да, это Гормль Эсс из Иванта, он знал толк в искусстве…

— Нет, это Сандрок из Порчи, — поправил его Калап Роуд. — Гормль Эсс написал «Плач прелюбодея».

Наклонив голову, он развел руки в сторону, приняв позу оратора: