След крови

Здесь была детская площадка, сейчас безлюдная. Казалось, парк используется в основном собачниками. Три пса неопределенной породы гонялись друг за другом, а хозяева безуспешно пытались подозвать их к себе. Какая-то женщина с двумя вест-хайлендскими терьерами на поводке, явно нервничая, пыталась обойти шумную свору. Мадлен крепче прижала сумочку к себе и пошла по лужайке.

В дальнем конце парка она миновала две одинокие фигурки, которые, согнувшись, искали что-то на земле. Маленький мальчик и подросток. Подойдя ближе, Мадлен увидела, что подросток на самом деле девушка в шерстяной шапочке с кисточкой. И это несмотря на жару. Мадлен улыбнулась. В их позе было столько знакомого: она все детство провела на четвереньках, рассматривая муравьев.

— Саша, — закричала девушка, — посмотри на время! Пойдем! Твоя мама готовит макароны. Если мы не поторопимся, они превратятся в кашу.

Мадлен остановилась. Саша… Вот, значит, он какой. Наверняка это он. Мальчик ничего не ответил. Лица его не было видно, все внимание приковано к земле.

— Саша, пойдем. Не выводи меня. Они никуда не денутся. Мы вернемся позже и проверим. Саша…

— Магдалена, иди в дом! — кричала в окно мама. — Это опасные муравьи. Они живут только один день, потому что прокляты.

Мадлен притворилась, что не слышит. Ее мать иногда говорит бредовые вещи. Она наклонилась и уставилась в землю, наблюдая за тем, как, приземляясь, умирают крылатые муравьи. Их было великое множество. Ей и раньше доводилось видеть подобное: они летали, свободные и счастливые, всего несколько часов, а потом умирали. Мадлен видела, как они борются со смертью. Интересно, она тоже будет бороться за свою жизнь?

— Магдалена!

— Саша… пойдем. Если ты не пойдешь, я съем твою порцию.

Мальчик наконец выпрямился и поднял голову. Какую-то секунду он смотрел прямо на Мадлен.

Кто-то настойчиво звонил в дверь. Она спустилась вниз и обнаружила, что под дверь просунуто письмо. Она подняла конверт с пола и вскрыла. Письмо было написано на очень ветхой бумаге, чуть ли не на пергаменте. Когда она его разворачивала, бумага шуршала и рассыпалась в руках.

«Уважаемая Мадлен Фрэнк.

Мы наконец получили информацию о вашей дочери. С прискорбием извещаем вас, что ваша дочь умерла. Погибла во время ужасного шторма. Микаэлы больше нет, мисс Фрэгж. Именно поэтому она так с вами и не связалась. Ее уже давно нет в живых. Остался лишь прах…»

Письмо рассыпалось прямо у нее в руках, а в дверь снова принялись звонить. Она бросилась открывать. Это Микаэла, она пришла сказать, что все это неправда. Что она жива. Она не могла умереть!

Мадлен потянулась к дверной ручке и только потом поняла, что звонит телефон. Вздрогнув, она села в кровати и посмотрела на будильник. Без двадцати семь. В такую рань ей никто никогда не звонил. Она схватила трубку и хрипло сказала:

— Алло?

— Мисс Фрэнк? — отрывисто спросил голос.

— Да, а это кто?

— Это Милдред Олленбах из Сеттон-холла.

Мадлен свесила ноги с кровати.

— Что-то случилось? — задала она глупый вопрос, прекрасно понимая, что что-то произошло.

— Случилось. Миссис Фрэнк со вчерашнего дня не произнесла ни слова, а сегодня с самого утра лежит без сознания. Она не реагирует ни на какие внешние раздражители, даже на боль. Ее осматривал доктор Дженкинс. Он полагает, что следует вызвать «скорую», если только сначала не пожелаете приехать вы.

Мадлен замерла, потом ее охватила паника.

— Может быть, ее хватил удар?

— Доктор почти уверен, что нет. — Мисс Олленбах помолчала. — Он считает… он почти уверен, что эти симптомы указывают на ухудшение ее психического состояния.

Мадлен внезапно осенило.

— А не могут эти симптомы быть результатом внезапного увеличения количества лекарственных препаратов? — резко спросила она.

— Нет, это маловероятно, — последовал краткий ответ. — Но доктор Дженкинс рекомендует провести электрошоковую терапию, и чем скорее, тем лучше, поскольку ваша мать ничего не ест и не пьет. Нам удалось уложить ее в постель, хотя нельзя сказать, что это как-то помогло.

— Подождите, — сказала Мадлен, — я скоро буду. До моего приезда ничего не предпринимайте.

Она вскочила с постели, натянула джинсы и вчерашнюю блузку. Схватила сумочку, ключи от машины и выскочила из дома. Начался час пик, а поскольку не было ни дуновения ветерка, в городских «джунглях» из-за выхлопных газов дышать стало нечем. Удушающий зной скопился между каменными фасадами Бата. Когда десять минут спустя Мадлен покинула пределы города, воздух стал чист… Солнце сияло обманчиво-привлекательно, отчего открывающиеся просторы казались похожими на истинный рай. Сеттон-холл купался в солнечном свете, а деревья в саду радовали глаз пышной, буйной зеленью.