След мстителя

— Ну, могилу ты ей уже обеспечил, — криво улыбнулся Александр.

Улыбка больше походила на оскал.

— Хорошо, хоть на похороны… Вернее, на кремацию пришел. Как это трогательно: прийти на похороны бывшей любовницы и нынешней жертвы.

— Ты зато вообще не соизволил появиться, — огрызнулся Виктор.

— Не появился, — легко согласился Харченко. — По единственной причине: я не знал, когда они. Твои архаровцы забыли меня известить… Да и занят я в тот день был. Не догадываешься чем?

Хозяин вдруг резко приподнялся. Харченко рефлекторно отпрянул. Рука дернулась к карману.

— Нервишки? — желчно ухмыльнулся Виктор.

Достал новую бутылку шампанского, приготовился ее открывать.

— Стоит ли?

Борисевич вопросу не удивился. Ответил абсолютно спокойно:

— Не просто стоит. Необходимо. Потому что эта бутылка станет либо последней для одного из нас, либо первой в нашей совместной работе.

— Логично, — вновь оценил Харченко. Он вообще удивлялся тому, как протекает их беседа. Будто действительно двое старинных приятелей после долгой разлуки спокойно обсуждают отвлеченные проблемы… — Итак, что ты предлагаешь?

— Ты еще не ответил на все мои вопросы.

— Зато отвечу на главный. Я изначально не согласен ни на одно из твоих предложений. Кто-то из нас двоих до утра не доживет.

И это не удивило Борисевича. Хлопнув пробкой, он наполнил бокалы. Сказал раздумчиво, спокойно:

— Но я все равно не могу понять почему. Ведь она была самой обыкновенной б…

— Senhor, ты оскорбил мою покойную жену, — холодно напомнил гость.

— Саша, не надо демагогии, — раздраженно поморщился Виктор. — Ты даже не представляешь, сколько отростков произрастало на твоих рогах… Так что давай все же попытаемся договориться.

— О чем?

Ответил он не сразу. Да и потом прямой разговор повел издалека.

— Должен сказать, Саша, ты меня очень сильно удивил. Я думал, что ты окончательно спился. Причем не только ты. У всех наших судьба по-разному сложилась. Мишка Васильковский частным сыщиком заделался. Володя Забровский сейчас работает начальником службы физической защиты налоговой полиции Московской области. Честно говоря, я его больше всех боюсь. Вернее, боялся, пока ты в это дело не встрял… А Серега Борщевский бомжует на Киевском вокзале — железки всякие ломает за пару пива… О том, что ты на самое дно опустился, я, естественно, слыхал. Был уверен, что окончательно. А тут вдруг почувствовал, что ситуация после… после того, как не стало Анны, начала развиваться не так, как я планировал. Просчитал я все и понял, что вмешался профессионал. О тебе, конечно, тогда и мысли не было… Зато понял главное: коли всерьез кто-то копать начал, рано или поздно обязательно выйдет на Павлика…

— И ты подставил ему Стасю?

— Стасю?.. А, ну да, конечно… Согласись, что она все сделала блестяще.

Кто бы спорил! Теперь многое становилось понятным. И ее пикантная ласка, естественно, коньяк после этого. И его глубокий сон после всех приключений и щедрой дозы спиртного… Классика!

— Ты, Витя, всегда был мастером, — искренне сказал Харченко.

Борисевич понял, что сказано от души. А кому искренняя похвала не приятна?

— Саша, иди ко мне!

— В смысле?

— В прямом. Мне нужны крутые ребята.

— Чтобы других Аннушек «мочить»?

Опять зависла пауза.

— Зачем ты так? Мне и самому все это…

— Верю. Но ведь ты это сделал, — безжалостно обрубил Харченко. — А я не желаю становиться таким, как ты. Мне это не по душе. Я буду пить, опускаться на самое дно, спать с продавщицами… Но я не стану убийцей по найму.

— А кем ты был в Сан-Жуан-ди-Мерити?

Перед глазами Александра возник тот знойный влажный день в пригороде Рио-де-Жанейро. Речка Акари. И перекошенное ужасом лицо…

— Он был предателем, — угрюмо произнес Харченко.

Дернул головой. Слегка задохнувшись газом, влил в себя шампанское. Предпочел бы, чтобы сейчас вместо него оказалась водка… Это воспоминание было едва ли не самым тягостным в его жизни. Александр на многое теперь смотрел иначе. Как, наверное, большинство людей, с которыми он когда-то выполнял подобные «спецзадания».

— Предателем кого или чего? — столь же безжалостно отыгрывался Борисевич. — И мстителем за чьи интересы выступал тогда ты?

— Это разные вещи, — неубедительно возразил отставной майор. — Тогда я был уверен, что поступаю правильно, в интересах Родины…

— Понимаю. Тогда ты это слово писал с большой буквы, — Борисевич издевался, не считая нужным это скрывать.

— Да, с большой! Если бы для всех слово «Родина» звучало с большой буквы…