След Первого Енота

– А-а-а-а-а-а-а-а! – завопили застрявшие внутри бандиты, когда шина проломила забор, перелетела через рельсы и исчезла с территории Вывихнутого переулка. Все существа на улице разразились аплодисментами, что мохнатые, что пернатые. Даже большой петух в своей цирюльне захлопал крыльями, прежде чем вернуться к подметанию шерсти с пола.

– Что ж, с этим вроде разобрались. – Дядя Рик отряхнул лапы, словно ничего особенного не произошло. – Скажем, почему бы нам не прогуляться в пекарню к Анселю и не перекусить. Он делает лучшую мусорную запеканку под Рассеченным Небом. Я угощаю!

Кит улыбнулся и облизнулся. Он умирал с голоду, и мусорная запеканка была именно тем, что требовалось после самой длинной ночи в его юной жизни.

– А пока мы здесь, возможно, я смогу рассказать вам больше об этом камне, – добавил дядя Рик шепотом. – И о том, как он может все изменить.

* * *

Пока дядя как мог ставил на место разбитую дверь, а потом вел Кита и Эйни обратно по переулку к пекарне поссума Анселя, рыжий кот наблюдал за ними из своего любимого тенечка между двумя домами. Рядом с ним ворчал миниатюрный борзой.

– Этот? – спросил пес у кота.

– Этот, который удрал, – подтвердил кот.

Титус переступил передними лапами.

– Думаешь, след у него?

– Думаю.

– Откуда ты знаешь? – проворчал пес.

– Птичка начирикала. – Шестипалый рыгнул, и изо рта у него выпало одинокое перышко. – Прежде чем я ее съел.

– Если этот ключ приведет его к Кости Согласия, у нас будут проблемы, – сказал пес.

– Так ты хочешь, чтобы я его убил?

– Убей всех троих, – рыкнул пес. – Просто для верности.

– Если Кость существует, получается, у паразитов имеются права на Вывихнутый переулок?

– Вот почему Кость должна оставаться погребенной, – ответил пес. – Их время в Вывихнутом переулке истекло, и мы проследим, чтобы этих паразитов изгнали. Никакая дурацкая сделка, заключенная кем-то из моих прапрапрапра-дедушек, не помешает мне избавиться от них.

– Брут тебе прадедом не приходится, – заметил кот, но Титус бросил на него испепеляющий взгляд.

Шестипалый зевнул. Ему было без разницы, кого и почему убивать и что на этот счет говорит история. Собаки любили территорию и готовы были на все, чтобы ее застолбить, но Шестипалый, подобно большинству кошек, просто наслаждался актом убийства. Родители юного енота были хорошим началом, но о мальце следовало позаботиться самому, а не перепоручать охотничьим псам. В конце концов, нет ничего более приятного для уличного кота, чем оборвать юную жизнь собственными когтями.

Он потянулся и крадучись ушел в темноту, только звякнул крохотный колокольчик на ошейнике.

Часть III Игра по правилам и без

Глава тринадцатая Китова запеканка

Вывеска снаружи пекарни Анселя рекламировала блюда дня:

Дежурная мусорная запеканка

Консервированный тунец и яблочные огрызки в шоколадной обсыпке

Говяжьи кости и муравьиное пюре с соусом из выпаренного сока апельсинов и латука

Коржик из картофельных очистков

Гарнир из жареных хрящиков или морковных стеблей (вегетарианское меню)

Когда дядя придержал для него дверь, у Кита заурчало в желудке. Внутри всевозможные существа собрались поесть. Они заполняли обшарпанные кабинки, восседали на табуретках вдоль ярко освещенной стойки и толпились в очереди через всю пекарню, пожирая глазами выпечку и прочие лакомства в переполненных витринах из ветровых стекол людских машин.

У Кита округлились глаза при виде пудинга из черствого хлебного мякиша, лимонно-медового хвороста, пирогов с червяками и бесконечных бочонков с желудевыми конфетами. Он никогда не видел столько вкусных объедков одновременно.

– Три запеканки, Ансель! – крикнул дядя Рик поверх толпы, и большой поссум за стойкой вскинул голову, красные глаза у него заблестели.

И тут он застыл совершенно неподвижно с чашкой жучино-сметанного сорбета в лапе. Он походил на статую поссума, подающего жучино-сметанный сорбет.

– Смотри, что ты наделал! – заорала белка, восседавшая на табурете в конце стойки. – Он же мертвяка играет! Мы теперь в жизни еды не дождемся!

– Я не виноват, – возразил дядя Рик, когда все посетители сердито уставились на него.

Поссум Ансель был самым популярным поваром в переулке, и народ с нетерпением ждал своей очереди попробовать его знаменитое угощение. Однако, будучи зверем творческим, Ансель имел свои причуды. Например, как все поссумы, он временами искусно притворялся мертвым.

– Эй, Пи, проснись! – Дядя Рик щелкнул когтями.

Поссум вздрогнул и очнулся. Все головы повернулись от дяди Рика обратно к Анселю. Тот сощурил красные глаза.

– У тебя хватило наглости прийти сюда, Рики Два Кольца, – прошипел поссум Ансель, разминая когти.