След Первого Енота

– Думаю, они бежали пред нами, – заявил он.

– Слышали? – закричал Мистер Пиблз. – Они бежали пред нами! Пред Безблохими!

– БЕЗБЛОХИЕ! – откликнулась армия, размахивая своим оружием.

Сборище домашних питомцев вооружилось лучшим оружием, какое они могли стащить у себя из домов. Тут был питбуль с зажатой в пасти гигантской игрушкой-жевалкой в качестве дубинки. Шетландская овчарка принесла носок с засунутым в нее бейсбольным мячом, а две сиамские кошки натянули между собой кусок яркой ленты, утыканный кнопками. Попугай приволок пакетик с перцем-чили, чтобы сыпать сверху, а большая бородатая ящерица соорудила себе духовое ружье. В когтях она цепко сжимала соломинку, а за спиной у нее висел полный колчан швейных игл.

Вдобавок ко всей этой амуниции Безблохие располагали древним оружием – когтями и зубами, прекрасно ухоженными благодаря заботливым людским ветеринарам.

– Оссссторожно, Титуссс. – Бэзил подполз к псу и зашипел ему в ухо. – Они тут ххххитрые.

– Не волнуйся, Бэзил, – отозвался Титус. – Ты теперь на стороне победителей. Отдыхай.

Титус почти жалел, что шелудивые обитатели переулка не выступили против его армии. Это было, разумеется, нечестно, но о честности пусть Люди переживают. Животных же волнует одно, и только одно: территория.

Французский бульдог нетерпеливо фыркал. Низенький тупорылый песик вооружился скейтбордом, детской игрушкой, и намеревался использовать ее как таран, не задумываясь, как эта игрушка покатится по разбитому асфальту и грунту Вывихнутого переулка.

– Может, они еще там, – предположил он. – Может, они прячутся.

Титус улыбнулся бульдогу. Склонил голову набок. Гавкнул, и Мистер Пиблз бросился песику на голову и принялся царапать ему между ушками, пока тот не свалился с доски и не взмолился о пощаде.

– Вы не задаете мне вопросов! – заорал Титус. – Вы просто подчиняетесь. Понятно?

– Да, сэр! – хором пролаяла, просвистела, проухала и прокричала армия.

– Хорошо, – сказал Титус. – Шестипалый! Докладывай!

Рыжий кот прокрался вперед, челюсти его были плотно сжаты. Встав перед Титусом, он не отдал честь и не поклонился – вообще никак не выказал уважения.

– Ну? – гавкнул Титус.

Кот выплюнул крохотного и насмерть перепуганного воробья-репортера.

– Этот трус услышал мой колокольчик и тут же вывалил мне все, а мне так хотелось самому это из него выковырять.

Титус взглянул сверху вниз на перепуганного птенца. Крылья у малыша были связаны зубной нитью, а лапки перетянуты резинкой.

– И? Хочешь пойти по стопам дятла, мелочь? Говори! Паразиты действительно ушли?

Воробей не обратил внимания на Титуса и встретился взглядом с Бэзилом.

– Чирик, чирик, чирик, – произнесла птичка, а даже домашние звери знают, что со стороны воробья это смертельное оскорбление.

Бэзил зашипел и стиснул воробьишку в своих кольцах, но Шестипалый выхватил его когтями и подвесил несчастное пернатое над своей разинутой пастью.

– Это мой завтрак, Бэзил, – сообщил он, – а не твой.

– Чирик, чирик, чирик! – взорвалась щебетом стайка воробьев, прятавшихся в дереве над ними.

– Вот и ответ, – сказал Титус. – По крайней мере, воробьи остались. – Он крикнул в сторону дерева: – Если вам дорог ваш приятель, говорите правду! Где остальные?

Воробьи смолкли. Титус в жизни не слышал, чтобы птицы-репортеры умолкли полностью. Шерсть у него на спине встала дыбом.

– Можешь сожрать воробья, – бросил он Шестипалому.

– Стойте! Я скажу, – прогулил голубь из-под треснутого перевернутого ведра, лежавшего на куче мусора. Сизый Нед вылез из укрытия и приблизился к армии. – У них тайный план, понимаете, придуманный этим юным енотом, Китом. Думает, он проворнее солнечного света, умник эдакий… но Сизый Нед его раскусил, будьте покойны.

– Чирик, чирик, чирик, – снова выругался болтавшийся над пастью Шестипалого воробьишка.

– Ой, заткнись, – отозвался Сизый Нед. – Я тебе, в конце концов, клюв спасаю. Мы, пернатые, должны держаться вместе.

– Говори, – приказал Титус.

– Ну, видите ли, я говорю не по доброте душевной, – объяснил Нед. – Я хочу себе той хорошей людской еды. Хочу сделку, как Бэзил.

– Хочешь стать домашним питомцем? – расхохотался Титус. – Люди не держат дома голубей. Вы слишком… грязные.

– Тогда хочу, чтобы мне каждый день в течение года оставляли на крыльце свежий хлеб, аккуратно нарезанный и на тарелочке… и чтобы подавал его кот в ливрее.

– Кот, подающий еду птице? Никогда! – По кошачьим рядам Титусовой стаи прокатилась волна приглушенного мяуканья, но быстрый гавк заставил их замолчать.

– Договорились, – сказал пес.

Шестипалый нахмурился.

– Ну, тогда вам нужно знать вот что. – Нед пригладил перышки. – Мне этот мелкий енот и его негодяй-дядюшка никогда не нравились, но и беззаботными домашними питомцами они не были. Они умнее вас. Они выслали вперед этого воробья, чтобы сбить вас с толку и задержать, а затем выслали вперед меня, чтобы я вас заболтал. А сами тем временем готовили на вас засаду.

– Засаду? – Титус огляделся, но не увидел никаких признаков засады. Псы из его стаи принюхались, но по-прежнему не чуяли ничего, кроме мусора.