След пираньи

Ключа зажигания он не нашел, но не особенно этому опечалился: ловко соединил провода, и мотор заработал. С наслаждением сунул в рот сигарету, снова переживая щекочущее чувство, будто нацепил шапку-невидимку. Вдали светились окна в казарме — похоже, там и гуляли деды. Показались возвращавшиеся первогодки, Щиренко с товарищами. До них было метров пятьдесят. Машина у них на глазах медленно развернулась, тронулась прочь. Они попытались рассмотреть, кто сидит за рулем (девушке Мазур велел пока что пригнуться пониже), но этим и ограничились. Никто не кинулся наперерез, никто не стал играть в пограничника Карацупу.

В будке КПП тускло светилось окошко, но никто не вышел на крыльцо. Ворота, похоже, пребывали в нынешнем распахнутом состоянии не один месяц — у нижних кромок росла высокая трава, уже, конечно, высохшая и побуревшая. Мазур, держа не больше тридцати, выехал в ворота, чуть прибавил газу и на развилке повернул налево, в сторону, противоположную той, откуда пришла колонна. Над лесом стояли крупные звезды, мотор пару раз подозрительно чихнул, но снова заработал ровно.

— Бензинчику маловато, — сказал Мазур. — Не говорю, что не хватит, но маловато… Да, а Козырь-то, судя по всему, так там и кукует.

— Кто? И где?

— Тьфу ты, — сказал он. — Все время забываю, что ты не понимаешь ни словечка… На твоих глазах развернулась сущая драма…

— Ну, это-то я поняла… Можно неприятный вопрос?

— Да?

— У вас что, вся армия…

— Ты это брось, — сказал Мазур. — Не настолько же мы превратились в Верхнюю Вольту… По-моему, в отдаленных гарнизонах испокон веков все обстояло одинаково. Под любыми широтами.

— Извини, я не хотела…

— Да ладно, — усмехнулся он. — В конце концов… Что ты думаешь о сыскарях из секретной службы вашего Министерства финансов?

— Эти-то? — с невыразимым презрением протянула Джен. — Жалкое подобие секретной службы, но самомнения хоть отбавляй, смеют себя конкурентами считать…

— Ну вот, тогда ты меня прекрасно поймешь, — сказал Мазур. — В конце концов, все это, — он очертил широкую дугу левой рукой, — все это — сухопутные войска. И с точки зрения морского офицера… Иного от них и ждать не следовало. Пехота-с.

— А у вас все прекрасно?

— Ну, мы все-таки флот… Как самочувствие?

— Могло быть хуже, — дипломатично сказала она. — Отдохнула немного, полежала под крышей, хотя отдых был, надо сказать, полон самых ярких впечатлений…

— Но было весело… — сказал Мазур.

— У меня уже все путается, — призналась она. — Уже не понимаю, сплю или вокруг реальность. Трупы, бег без памяти, коллеги предают…

— Он тебе, кстати, дома сможет напакостить? — спросил Мазур.

— Да уж наверняка попытается. А я-то, дура, ломала голову, зачем мне дали дублирующий канал для подачи отчета…

— В обход Маллисона?

— Ага.

— Кто-то у вас умный сидит, — сказал Мазур. — Предусмотрел неожиданности. А то и знал. Мы ж с тобой и понятия не имеем, кто еще в эти игры впутан…

«И не обсуждаем все возможные варианты», — мысленно добавил он. Он не удивился бы, окажись потом, что Глаголев использовал их группу в качестве приманки, а тем временем другие хваткие ребята без лишнего шума изымали из каких-то далеких сейфов еще один комплект кассет, пока за Мазуром с Джен, высунув язык, гоняются натасканные гончие. И даже не возмущался бы ничуть — у войны свои законы…

— И все равно, противно, — пожаловалась она. — Я же его пять лет знаю, он меня и вербовал в колледже…

— Бывает, — сказал Мазур. — Думаешь, мне не обидно? Прослужить двадцать пять лет — а потом, едва пало подозрение, на тебя начинают орать последним матом твои же старые сослуживцы…

— Когда это?

— А, ерунда, — спохватился он. — Был такой поганый эпизод… В общем, зеркальная война. Как справедливо… Стоп!

Он остановил машину, свернув к самым елям, — так, что по крыше кабины и тенту заскребли густые ветви, выключил мотор и фары. Покрутил ручку, опустив донизу стекло со своей стороны.

— Что такое?

— Тихо. Прислушайся.

Скоро никаких сомнений не осталось — высоко над головой в темном небе прошел вертолетный гул, Мазур высунул голову в окно, но проблескового огня не увидел.

— Туда летит? — спросила Джен.

— Очень похоже, — сказал он. — Видимо, пронеслись вперед по дороге, не нашли нас, и у кого-то забрезжили идеи. Ничего, ты представь, как они там пытаются хоть что-то вызнать…

Он включил приемник. Хрипели далекие неразборчивые переговоры, эфир был забит болтовней, как консервная банка селедками, — ну разумеется, поблизости город с его радиофицированными службами, аэропорт…

— Я — «Амыл-четыре», — вдруг выхватила автонастройка четкую и внятную реплику, произнесенную так громко, словно радист сидел у них на крыше. — Снижаюсь на «точке», попробую осмотреться, прием.

— «Амыл-четыре», разрешаю. Соблюдать предельную осторожность, не раскрываться. Полная конспирация, Амыл, вокруг не продохнуть от конкурентов…

— Это еще кто на нашу голову?! — проворчал Мазур. — Видеоманы, мля…

Глава двадцать восьмая Терема