След Сатаны

В нашем мире, в нашу эпоху, вдруг случаются самые чудовищные и необъяснимые вещи. После того, как эти вещи становятся свершившимся фактом, к ним, как в японской икебане, начинают подбирать «подходящие» объяснения, составляя причудливые «исторические букеты». Через несколько лет опытные закулисные пиротехники устраивают новый взрыв, привлекая к нему всеобщее внимание. А мы, занятые своими повседневными делами, уповаем на «мудрых правителей», наделяя их своей простой человеческой моралью и своим обычным здравым смыслом. Сколько же нас нужно бить, прежде чем мы поймем, что «элита» начисто лишена морали? Сколько разрушительных войн нужно пережить одному поколению, чтобы оно осознало, что «закулисные мудрецы» руководствуются не нашим разумом, а своим безумием? Почти сто лет назад Л. Н. Толстой написал в своем дневнике: «Я серьезно убежден, что миром управляют совсем сумасшедшие. Несумасшедшие или воздерживаются, или не могут участвовать» (запись от 12.VI.1900 г.). И позднее добавил: «Сумасшедшие всегда лучше, чем здоровые, достигают своих целей. Происходит это оттого, что для них нет никаких нравственных преград: ни стыда, ни правдивости, ни совести, ни даже страха» (запись от 27.VI.1910 г.).

А ведь Толстой писал это во времена, когда высокопоставленный деятель, пойманный на очевидной лжи, взятке или подлости, мог добровольно уйти в отставку или даже застрелиться. Что бы он написал о современных кремлевских деятелях, которые публично лгут по пять раз на дню, которые под смехотворным и нелепым предлогом «защиты порядка» устраивают колоссальную бойню, число жертв которой способно повергнуть в шок, а пойманные на лжи, ведут себя как мелкие жулики, новой ложью покрывая прежнюю ложь! «„Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины; когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи“ — так Иисус Христос (мир ему) емко и лаконично определил самую суть дьявола и можно ли найти более меткую характеристику той шайки, которая ныне засела в Кремле, губя с одинаковым бессердечием не только чеченцев, но и „свой“ народ — русских!»

Но что нам до этого? Мы ведь «маленькие люди». Покорным рабским быдлом мы готовы не только терпеть грандиозное зло, которое разворачивается на наших глазах, но и оплачивать его своими деньгами, своим трудом, своей кровью. Ведь мы сами надуваем могуществом этих маньяков, мы и только мы являемся источником их силы и они тем сильнее, чем мы покорнее. А когда мы видим параноиков от власти без дворцов, без охраны, без армии, в обычной ситуации, мы изумляемся их ничтожеству и беспомощности. Право, остается утешиться поговоркой, что каждый народ достоин своего правительства.

И ходят по Москве миловидные девушки, раздавая налево и направо всем желающим бесплатные билеты в ад. И все ближе и ближе громыхают взрывы к тем, кто надеется отсидеться и переждать назревающую бурю. Над чеченцами она пронеслась и они не только выдержали ее, но и до сих пор стоят против нее стеной. Страх исчез, война стала работой. И когда безумные планы, отпечатанные и тиражируемые, подойдут к воплощению, чеченцы лишь продолжат то, что они делают уже второй год — борьбу со вселенским злом. А те, чье сочувствие маленькому народу, истекающему кровью в неравной схватке, выражается, в лучшем случае, вялым митингом — что предпримут они, когда полыхнет у них? Без оружия, без подготовки, без организации — роль их определена — роль жертвы.

Покойный президент Рузвельт как-то сказал: «Вещи не просто случаются: они таким образом планируются». Мир сдвинулся с места, в нем все больше пожаров и все больше людей ставится перед выбором — стать борцом с обнаглевшим злом или лечь ему под ноги покорной жертвой. Отсидеться в сторонке, любуясь войной в телевизоре, не удастся никому.

4

На одной из внутренних стен разбитого снарядами и бомбами президентского дворца в Грозном до сих пор можно увидеть изображение масонского «ока» и под ним надпись: «Ты видел все». Автограф этот, оставленный кем-то из «победителей», наводит на некоторые размышления. Вряд ли он оставлен солдатами и офицерами, которые ежедневно фотографируются перед «чеченским Рейхстагом». Их надписи совсем другие: «Омский ОМОН» или «Спецназ из Валобуева». Рукой, начертавшей «солнечное око», водил разум на порядок изощренней, древний, холодный разум тех, кто выходит из тени, чтобы отметить символом или словом картину воплощенного замысла…

Так было и в Екатеринбурге, когда за день до казни последнего русского царя и его семьи из Центральной России прибыл специальный поезд с одним единственным пассажирским вагоном. По свидетельству очевидцев, «в нем приехало лицо в черной одежде, похожее на иудейского раввина. Это лицо осмотрело подвал дома Ипатьева и оставило на стене каббалистическую надпись. Специалисты расшифровали ее следующим образом: ЦАРЬ ПРИНЕСЕН В ЖЕРТВУ — ЦАРСТВО УНИЧТОЖЕНО».^{410}